Отвергнутый наследник

«Нет! – хочется закричать мне. – Не думай ни о чем. Борись с ним!»

– Я заеду за тобой в десять. Мы с Дилан подвезем тебя до аэропорта, где будем улыбаться и махать тебе, пока ты будешь проходить паспортный контроль.

– А если я не поеду с тобой?

– Я все равно отправлюсь в аэропорт, – невыразительным тоном говорит мистер Райт. – Кому-то придется сесть сегодня в самолет. Либо тебе, либо твоей сестре. – Он умолкает. – Я уверен, ты примешь правильное решение.

Глава 28

Я хочу выждать десять минут и только потом постучать в дверь, чтобы дать Хартли время прийти в себя после разговора с отцом и его жестокого ультиматума. Но проходит от силы минуты две, прежде чем дверь распахивается, и из квартиры, спотыкаясь, выходит Хартли.

Если бы я не оставил машину прямо у ее дома, то она вышла бы на середину улицы. А так Хартли чуть не врезается носом в мой пикап.

– Ты выглядишь так, словно напилась или как будто тебя переехал грузовик. – Я протягиваю ей руку, чтобы было на что опереться.

К моему удивлению, она принимает ее.

– Грузовик. Точно, меня переехал грузовик.

– Поехали покатаемся. – Не давая ей времени на раздумья, я усаживаю ее на пассажирское сиденье и пристегиваю ремень безопасности.

– Есть особые пожелания? – спрашиваю я, усевшись за руль.

– Нет, мне все равно. Просто увези меня отсюда. – С меланхоличным выражением лица Хартли прислоняется головой к окну и закрывает глаза.

– Не вопрос! – Я стараюсь вести себя непринужденно. Как будто меня не выворачивает наизнанку. Ненавижу. Ненавижу это чувство. И мне тяжело видеть Хартли в таком состоянии.

Я не задаю ей вопросов, она молчит, и мы едем в полной тишине. Забавно, что тишина может быть оглушающей. Как там она говорила? Только в тишине можно услышать биение сердца. А еще можно услышать, как оно разбивается. Воздух внутри пикапа становится тяжелым и удушающим.

Мы подъезжаем к старому причалу, расположенному недалеко от пирса. Повернув на усыпанную галькой площадку и остановив пикап, я, бросив беглый взгляд на Хартли, замечаю, что она беззвучно плачет. Слезы бегут по ее щекам нескончаемым потоком и, падая, оглушают, как раскаты грома.

Поэтому я и не глушу двигатель. Чтобы не слышать. Хартли сидит рядом и смотрит в окно. Интересно, она что-нибудь видит сквозь эту пелену слез?

Я делаю попытку поднять ей настроение.

– Папа рассказывал, что в семидесятых это было самое крутое место в городе. А я как-то ответил ему, что даже представить себе не мог, что в их средневековье у них были яхты.

Хартли слабо улыбается.

– Пойдем, погуляем у воды.

Я помогаю ей выбраться из пикапа. Теперь причал в ужасном состоянии. Обшивка из кедрового дерева посерела от песка и морской соли. Над водой возвышается только пара мостков. Остальные осели в воду или сломались.

Утро сегодня пасмурное, под стать нашему настроению. Хартли выглядит совершенно разбитой. Меня тошнит. Мы словно двое выживших после взрыва, которые бродят в оцепенении. Но мы хотя бы вместе, это уже хорошо.

Я беру Хартли за руку. Она тут же смотрит на наши переплетенные пальцы с подозрением.

– Почему ты не в школе?

– Потому что я волновался за тебя.

Потому что хочу, чтобы ты простила меня.

И Хартли, как всегда, видит меня насквозь.

– Ты хотел сказать: волновался, злюсь ли я на тебя.

Я глубоко вздыхаю.

Кажется, она снова права.

– Ты был рядом с моим домом. Видел моего отца?

– Да, – признаюсь я.

– Слышал, что он говорил мне?

Сначала я решаю соврать, но поступаю наоборот.

– Да.

Я снова беру ее за руку, и мы бредем по берегу. Здесь нет никаких ограждений, только каменистый откос шириной около двух метров, ведущий прямо к воде.

– Ты же не собираешься улетать, правда?

– Я… не знаю.

Я подавляю прилив паники.

– Черт, Хартли, что между вами происходит? Почему он так тебя не… – Я замолкаю, чтобы не сказать «ненавидит». Что-то подсказывает мне, что ей не понравится, если я скажу, что родной отец ее ненавидит. – Почему он так разозлился на тебя?

Она неотрывно смотрит на усыпанный галькой берег.

– Это долгая история.

Я раскидываю руки в стороны.

– У нас полно времени.

Она молча глядит вдаль. Мне же хочется двигаться, попинать камешки, наорать на океан. Нет. На самом деле мне хочется отправиться домой к Хартли, пнуть ее отца и наорать на него. Но я остаюсь стоять на месте, и вскоре меня вознаграждают за терпение.

– Это было четыре года назад – хотя сейчас уже, наверное, все пять. Как-то ночью мне не спалось, и я спустилась вниз, чтобы выпить стакан воды. В гостиной папа разговаривал с какой-то женщиной. Они старались вести себя тихо, но эта женщина явно была расстроена и почти все время плакала. Наверное, поэтому я не стала мешать им и не выдала своего присутствия.

– О чем они разговаривали?

– Он обещал ей, что сможет решить ее проблему, но это обойдется ей в определенную сумму. Женщина сказала, что готова заплатить любые деньги, если он действительно поможет ее сыну.

Я хмурюсь.

– И что ответил твой отец?