Отверженная

«Целительница. Да, как же. Хотя на целительницу я когда-то училась… менее чем в ста ярдах отсюда, более ста лет тому назад…»

– Что-то наподобие, – ответила Лилиана.

Разумеется, все, что она сделала, – перенаправила собственную жизненную силу старухи к самому заметному, самому явному источнику боли. Выигрыша никакого, но свое дело сей фокус сделал. Вдобавок и сама Лилиана, провернув этот трюк, почувствовала себя немного лучше, немного возвысилась в собственных глазах.

– Куда я могла бы тебя отвести?

«Позволь мне сделать хоть какое-то доброе дело…»

Карина замотала головой и явно опять собралась побуждать Лилиану к бегству.

«Нет!»

– Молчи, – сказала Лилиана. – Я понимаю. Но оставлять тебя здесь, в таком положении, не могу. Несомненно, куда-то же тебя, мадам Темуа, увести можно.

«Одно только доброе дело…»

Старуха взглянула на Лилиану с жалостью и толикой благодарности.

«Первый и последний человек, смотревший на меня так за несколько десятилетий…»

Наконец Карина кивнула в сторону флигеля, стоявшего в паре сотен ярдов от особняка. Поддерживая старуху под локоть, Лилиана повела ее за собой. Помогать ей… от этого по-прежнему становилось легче на сердце.

«Должно быть, я так жалка в своей нужде…»

– Здесь живут слуги? – в попытке успокоить мысли спросила Лилиана, когда они подошли поближе.

Карина снова кивнула, и обе вошли во флигель.

Внутри оказалось нечто вроде ночлежки. Похоже, в этих комнатах теснилась добрая сотня душ. Большая часть обитателей спала. Некоторые готовились ко сну. Еще несколько – поднимались, готовясь исполнить ту службу, что от них требовалась. И у всех до одного поблескивали под подбородком золотые ошейники – точно такие же, как у мадам Темуа.

«Да это же не слуги, это пленники».

– Расскажи мне, что здесь произошло, – велела Лилиана.

Проходившая мимо служанка в ужасе вытаращила глаза и отчаянно замотала головой, призывая Карину молчать.

– Кто эта женщина? – спросила другая.

– Кажется, я ее в городе видела, – откликнулась третья.

Разумеется, ни одной из них и в голову не пришло, что она может оказаться Лилианой Весс.

– Я встретила ее бредущей через болото, – пояснила Карина. – Она направлялась к усадьбе.

– Так и пусть себе идет, – проворчал старик, натягивавший сапоги.

– Просто расскажи, что здесь произошло, – повторила Лилиана. – Ты ведь наверняка сможешь изложить простые факты, не говоря ничего, ведущего к наказанию.

Карина поразмыслила над этим и согласно кивнула:

– Да. Если выбирать слова с осмотрительностью, все будет в порядке.

– Прошу, постарайся. Мне не хотелось бы, чтобы ты пострадала из-за меня.

«Благодарю покорно, чувства вины мне и без тебя достаточно».

Карина встряхнула прокушенной кистью. Теперь, когда ожоги на шее унялись, рука ее явно нестерпимо болела, однако она стоически терпела боль.

– Что ж, попробую, – начала она. – По-моему, все началось сразу после известия о гибели этого рыцаря-лича, слуги Кабала.

– Да, – как можно бесстрастнее подтвердила Лилиана, – я слышала о нем. Я слышала о его… кончине.

Сомнений быть не могло: помянутый рыцарь-лич – это Джозу. Он-то и был ее первой жертвой. Любившая брата всем сердцем, Лилиана отчаянно старалась спасти его жизнь, но вместо этого обрекла на безумие и была вынуждена убить собственными руками. Затем Кабал возродил его, обратил в лича, и Лилиане пришлось убивать его заново. Но, умирая во второй и последний раз, Джезу рассказал, что сестра – проклятие их рода.

«Проклятие для всех и вся, кто был мне небезразличен, и даже для – особенно для – себя же самой».

– На краткое время, – продолжала Карина, – жизнь здесь, в Калиго, сделалась хороша. Однако природа в самом деле не терпит пустоты. А если не природа, то зло – уж точно. В болотах каждую ночь начали в необычайном множестве появляться Блуждающие Огоньки. Не сомневаюсь, ты эту историю знаешь…

– Историю? Какую?

– Из «Падения Дома Вессов». Ее все знают.

– Для меня это – дело довольно давнее, – с усилием сглотнув, пояснила Лилиана. – Не могла бы ты освежить мою память?

– Уж я-то точно могу, – с горьким смешком отвечала Карина. – Я знаю это предание назубок, так-то. В детстве моя старая нянюшка читала мне ее грозовыми ночами. Чтобы в постели меня удержать.

– И помогало?

– Со мною – да. Другие же были не так осторожны.

– Или не так разумны.

Карина кивнула в знак благодарности и подняла взгляд к потолку, припоминая пассаж, который затем и продекламировала наизусть:

– «Темными ночами вы и поныне можете видеть там, в болотах Калиго, свет фонаря младшей Весс, что ищет сгинувшего брата. Остерегайтесь: всяк, кто последует за ней, обречен примкнуть к ее бесконечным поискам».

Тут Лилиане сделалось интересно: кто бы мог написать это «Падение Дома Вессов» и как ему (или ей) удалось передать все столь верно и в то же время настолько превратно.

– Этот кусок знают все, – продолжала Карина, – и таких дурней, кто готов пойти за Блуждающим Огоньком, обычно не находится. Но на этот раз идти за ними не пришлось. Огоньки собрались на кладбище, и тут появилась она.

– Кто?

– Проклятие Дома Вессов.

– Лилиана? – с возобновившимся восторгом уточнила Лилиана.