Отверженная невеста

— Послушайте, что бы я вам ни сказал, ваш отец будет против нашего союза. Для него я преступник, бунтовщик, декабрист.

— Тем лучше! Вы похитите меня и увезете к себе в деревню! — Татьяна явно наслаждалась рискованностью подобной перспективы.

— Вы не понимаете, — Евгений невольно заулыбался, любуясь решимостью влюбленной девушки, — что это будет головоломное предприятие, которое грозит вашей репутации несмываемым бесчестьем! Проезжая через заставы, я всякий раз рискую. В Петербург я приехал инкогнито, по чужим документам. Не могу же я играть вашей честью! Да и куда вы рветесь за мной? Если не Сибирь, так деревня… Глушь, бездорожье, мужики… После Лондона и Петербурга вам покажется, что вы очутились в пустыне, среди дикарей…

— Вздор! — возмутилась она. — Вы меня отговариваете, как ребенка! Поймите, я не маленькая, и я хочу стать вашей женой! Ну вот чего вы добились, я сама вас об этом попросила! Никогда вам этого не прощу! Вы станете совсем старый, седой, а я все буду вас попрекать!

Девушка пыталась шутить, но в ее голосе звучала тревога. Шувалов поцеловал ей руку:

— Поверьте, это и мое самое горячее желание — увидеть вас своей законной супругой. Но… Не так, как вы придумали! Вам надо вернуться к родителям и набраться немного терпения…

— Нет, вы решительно не хотите меня понять! — резко отстранилась она с перекошенным от гнева лицом. — Если вы уедете один, я тотчас пойду и утоплюсь в Малой Невке!

— Это нелепо, Татьяна! — возмутился граф. — Я вас люблю и прошу только подождать со свадьбой до конца моего срока. Шесть лет домашнего ареста пролетят незаметно…

— Шесть лет?! — Девушка задохнулась, прижав руку к горлу, а придя в себя, отрывисто произнесла: — О, теперь для меня все слишком ясно. Можете ехать немедленно! Я не собираюсь ждать… Ни шести лет, ни шести дней, ни шести минут. Прощайте!

И бросилась вон из кабинета.

— Постойте! — Шувалов выбежал в коридор вслед за ней. В тот же миг чья-то тяжелая рука опустилась ему на плечо.

— Милостивый государь, — услышал он сзади над ухом, — извольте предъявить документы.

Обернувшись, граф увидел знакомое лицо, рассеченное шрамом от брови до подбородка. Свою «роспись» он опознал мгновенно.

— Господин старший полицмейстер? — оторопел Шувалов. — У вас талант появляться в моей жизни очень не вовремя!

Савельев прищурился, разглядывая человека, который сначала показался ему незнакомым. Но память статского советника, никогда не дававшая сбоя, тут же высветила яркую картинку из прошлого. Рука его медленно сползла с плеча Евгения, и он удивленно констатировал:

— Шувалов? Вот встреча…

— Почему вы медлите, господин полицмейстер? — продолжал, все сильнее разъяряясь, граф. — Вяжите меня, тащите в участок! Ваш праздник! Ведь вы наверняка все слышали?

— Я давно уже не полицмейстер. — Дмитрий протянул свою визитную карточку.

— Ого! — воскликнул Евгений, взглянув на визитку. — Однако вы не теряете времени, Савельев! Шагаете в гору семимильными шагами. А кто-то, как видите, скатывается на самое дно! Что же вы, так и не арестуете меня?

Дмитрий дернул плечом:

— Не указывайте мне, что я должен делать. К слову, где ваши вещи?

— Здесь наверху. В номере. Должно быть, мой камердинер их уже разложил. Но в Петропавловке они мне вряд ли пригодятся… Опять в крепость! Я предчувствовал, что снова туда угожу и снова по самой глупой причине!

— Граф, — перебил его статский советник, — я попрошу вас в ближайшие десять-пятнадцать минут молчать, будто вы онемели.

— Этого от меня не требовали даже мои тюремщики! — ощетинился Евгений.

— Понимайте мою просьбу как вам угодно, — покачал головой Савельев, — но поверьте, я прошу об этом не ради прихоти!

Не ожидая согласия собеседника, Савельев позвал официанта, велел ему принести бумагу, перо и чернила, а также подняться в номер Шувалова и сказать камердинеру, чтобы тот немедленно собрал вещи и снес их в его карету. Спустя миг после исчезновения официанта на пороге кабинета появился встревоженный хозяин гостиницы, предупреждавший любой шаг высокого начальника из Третьего отделения.

— Господин Кашевин изволит съезжать? — со всей возможной деликатностью обратился он к Евгению, но тот, повинуясь просьбе Савельева, промолчал, отвернувшись.

— Именно, — ответил за него Дмитрий. — Принесите счет.

— Помилуйте, ваше высокородие, — с улыбкой отвечал хозяин, — за что же счет выставлять-с? Они только заехали-с!

Хозяин скрылся, подали письменные принадлежности. Лично заперев дверь за официантом, Савельев прямо спросил Евгения:

— Кто эта девушка, что была сейчас с вами в кабинете?

— Какое ваше дело? — возмутился граф.

— Отвечайте, черт возьми! — ударил кулаком по столу Савельев, как привык на допросах. — Это в ваших и в ее интересах. У нас нет времени на партию в трик-трак!

— Это у вас нет времени, полагаю, — невозмутимо отвечал граф, — а у меня его предостаточно. Мне еще шесть лет безвылазно сидеть в своем медвежьем углу под домашним арестом, так что могу и в трик-трак сыграть, если угодно…