Отверженная

— Все нормально. Пришли твои анализы и судя по ним, это только начало… — Спокойно пояснил Шакалов, погладив меня по спине: — Во-первых, плод с первых дней внутриутробной жизни является отличным от мамы по своему антигенному составу организмом, на который у тебя вырабатываются антитела, вызывающие токсикоз. Во-вторых, в организме беременной происходит значительные гормональные перестройки. В частности, появляется новый орган, вырабатывающий гормоны — плацента. Появления "лидера" не нравится нервной системе и она протестует. Еще очень влияют твои страхи за ребенка, страхи перед родами и переживания насчет здоровья.

Слова Шакалова звучали уверенно, как от доктора, но и поддерживающе, словно от близкого человека. Получая недостающую информацию и некое спокойствие, я пропустила момент, когда мужчина поднялся на ноги, неся меня куда-то в дом.

— Откуда ты все это знаешь?

— Изучал. — коротко ответил мужчина, ногой открывая дверь в дом. На входе лежало полотенце и мужчина быстро обтер меня им, оставляя у себя на бедрах.

— Из-за меня? — получив в ответ короткий кивок, я в конец затихла. Кирилл посадил меня на широкий кремовый диван напротив выключенного камина и дал чашку в руки:

— Вот. Это витамины и настойка ромашки. Должно стать лучше. — я с удивлением посмотрела на кружку и вопросительно посмотрела на мужчину. Когда он успел сделать это для меня? Неужели пока я провожала Карима к катеру? Но Шакалов снова промолчал, требовательно заглянув в глаза: — Сиди тут. Я сейчас.

Мужчина развернулся и ушел, оставляя меня в полном непонимании и задумчивости. Кажется, на кухне включилась плита, но от крепкой настойки мне в конец разморило. Я легка на диван, укрывшись одеялом и задремала так крепко, что проснулась только вечером.

А вечером началась непогода.

Окно в комнату было уже закрыто, над островом сгустились сумерки. Пока я спала, кто-то накинул на меня легкое покрывало, мягкое, пушистое и приятное к телу. Закутавшись в него и подойдя к стеклянной стене, я с восхищением смотрела на бушующую природу.

Гром, молния, ливень… Птицы перестали петь, деревья будто сжались, а все вокруг потускнело. И несмотря на это было жарко.

— Карим ошибся в своих подсчетах… — прошептала я себе под нос, отходя по дальше от разожженного камина. Только вот двигаясь спиной, едва не сбила краем покрывала тарелку, стоящую на низком стеклянном столике. — Что?.. Не может быть.

На широкой тарелке лежал здоровенный кусок стейка, средней прожарки. Кто-то разрезал его по середине, чтобы было видно красные полосы. Не кровь, как я хотела, но уже что-то. Сверху по мясу стекала бордовая густая жидкость, а две милые малинки украшали эту композицию, скромно устроившись на всем этом шедевре.

В голове тут же всплыл разговор с Шакаловым. Наивно, конечно, предполагать, что он сам решил что-то для меня сделать, но переде тем, как заснуть, я точно слышала звуки на кухне.

С опаской подойдя к блюду, осторожно присела на край дивана и подцепила вилкой кусочек вкусно пахнущей еды. Боже! С такого вкусного мяса я не ела еще никогда. Мягкое, с поджаристой корочкой, вперемешку со сладким соусом оно сводило с ума!

Не прошло и пяти минут, как тарелка опустела, хотя порция была, мягко говоря, мужская. И теперь, сгорая от смешанных чувств, решила найти Кирилла, первым делом отправившись на кухню.

Только вместо мужчина там крутилась тучная женщина, лет пятидесяти, едва слышно напевающая что-то на английском.

— Добрый вечер! — громко поздоровалась я и тут же пожалела. Женщина подпрыгнула на месте, скалка из ее рук выпала на пол, а мука на столе полетела в лицо, окрашивая рыжие волосы. — Простите, что помешала. Я хотела лишь поблагодарить вас за мясо. Было просто невероятно!

Странное чувство… От мысли, что ужин для меня приготовил Шакалов на душе словно стало легче, а потом, осознав правду, будто что-то оборвалось. Единственная ниточка, ведущая к пониманию, порвалась.

— О, миссис Шакалова! Я состарилась на десять лет от страха. — положа руку на сердце, выдохнула она, но увидев мою растерянность, тут же улыбнулась: — И в этом только моя вина! В доме полно людей. Чего пугаться, правильно?

— Наверное… Но все равно простите. Я помогу убрать. — сделав шаг вперед, я подцепила тряпку со стола и уже было наклонилась вниз, как женщина одернула ее из моих рук:

— Нет. Я сама. Поверьте, мне платят достаточно за то, чтобы беременная жена хозяина тут только отдыхала. — отерев руку о тряпку, женщина протянула ее мне для рукопожатия и весело заявила: — Я тетушка Хлоя. Зови меня только по имени. И, да, мясо я сегодня не готовила. На ужин у нас цыпленок табака.

— Но я только что съела…

— Это хозяин, — с благоговением протянула она, а потом шепнула мне на ухо: — Возился он, конечно, с ним долго, но оно того стоило! Ммм… Как же он пах! У всех слюнки текли.

И все же стейк был делом рук Шакалова. Странное чувство от понимания этого пронзило все тело и заставило эндорфины вырабатываться, как бешенные. Я была счастлива… Счастлива!