Отверженные

Прошло приблизительно четверть часа. Настоятельница вернулась и села на стул.

Оба собеседника казались озабоченными. Добросовестнейшим образом воспроизводим их диалог.

- Дедушка Фован!

- Что, матушка?

- Вы знаете молeльню?

- У меня там есть местечко: я там стою обедню и другие службы.

- А на клирос вы заходили по делам службы?

- Раза два-три.

- Вот что, там надо приподнять камень.

- Тяжелый?

- Каменную плиту возле алтаря.

- Которая закрывает вход в склеп?

- Да.

- Вот тут бы и пригодился еще один мужчина.

- Мать Вознесение вам поможет -она не уступит мужчине.

- Женщина никогда не заменит мужчину.

- Мы можем дать вам в помощь только женщину. Каждый делает то, что в его силах. Только потому, что отец Мабильон приводит четыреста семнадцать посланий святого Бернара, а Мерлонус Горстиус - всего триста шестьдесят семь, я ведь не отношусь презрительно к Мерлонусу Горстиусу.

- Я тоже.

- Надо соразмерять свои силы. Монастырь -не дровяной склад.

- А женщина - не мужчина. Вот брат мой, тот силен!

- Кроме того, у вас будет рычаг.

- Только такой ключ и подходит к таким дверям.

- В плите есть кольцо.

- В него я продену рычаг.

- А плита устроена так, что можно ее повернуть.

- Хорошо, матушка Я отворю склеп.

- Четыре сестры -клирошанки вам помогут.

- А когда склеп будет отворен?..

- Тогда его придется опять затворить.

- И все?

- Нет, не все.

- Приказывайте, матушка.

- Фован! Мы вам доверяем.

- Я нахожусь здесь, чтобы исполнять любые приказания.

- И хранить молчание.

- Да, матушка.

- Когда склеп будет открыт...

- То я его опять затворю.

- Но сначала...

- Что, матушка?

- В него надо будет кое-что опустить.

Наступило молчание. Настоятельница поджала нижнюю губу, точно сомневаясь в чем-то, потом опять заговорила:

- Дедушка Фован!

- Слушаю, матушка.

- Вам известно, что утром скончалась монахиня?

- Нет.

- Разве вы не слыхали колокольного звона?

- В саду ничего не слышно.

- Правда?

- Я плохо слышу звон, которым вызывают меня.

- Она скончалась на рассвете.

- А кроме того, ветер дул не в мою сторону.

- Преставилась матушка Распятие. Праведница.

Настоятельница умолкла, пошевелила губами, словно мысленно произнося молитву, и продолжала:

- Три года тому назад госпожа Бетюн, янсенистка, приняла истинною веру только потому, что видела, как молится мать Распятие.

- А, верно! Вот теперь, матушка, я слышу похоронный звон.

- Монахини перенесли ее в покойницкую, рядом с церковью.

- Я знаю, где это.

- Ни один мужчина, кроме вас, не смеет и не должен входить туда. Следите за этим. Что было бы, если бы в покойницкую проник мужчина!

Пробило девять часов.

- В девять часов и на всякий час хвала и поклонение святым дарам престола! - произнесла настоятельница.

- Аминь, - сказал Фошлеван и отер со лба пот.

Настоятельница опять что-то пробормотала, наверно -из Священного писания, потом, повысив голос, изрекла:

- При жизни мать Распятие обращала в истинную веру; после смерти она будет творить чудеса.

- Уж она-то будет их творить! - подтвердил Фошлеван, подделываясь к настоятельнице.

- Дедушка Фован! Для общины мать Распятие была благословением божьим. Конечно, не всякому посылается такая кончина, как кардиналу Берюлю, который, служа обедню, со словами Наnс igitur oblationem* на устах, отдал богу душу. Но, хотя наша усопшая и не была удостоена такого счастья, кончине ее все же можно позавидовать. Она до последней минуты была в полном сознании. Она говорила с нами, потом говорила с ангелами. Она сообщила нам свою последнюю волю. Если бы вы были крепче в вере и могли бы тогда быть у нее в келье, то она одним своим прикосновением исцелила бы вашу ногу. Она улыбалась. Чувствовалось, что она воскресает в боге. Блаженная кончина!

*Вот это приношение " (лат )-слова из католической мессы

Фошлеван решил, что это последние слова молитвы.

- Аминь! - сказал он.

- Дедушка Фован! Волю умерших надо исполнять.

Настоятельница пропустила сквозь пальцы несколько зерен на четках. Фошлеван молчал.

- Я справлялась насчет этого у многих духовных лиц, принявших во имя Христа подвиг монашеский, - продолжала она - Плоды их усилий удивительны.

- Матушка! Отсюда похоронный звон слышен гораздо лучше, чем из сада.

- Она больше, чем просто усопшая, она - святая.

- Как и вы, матушка.

- Она двадцать лет спала в гробу с разрешения святейшего отца нашего папы Пия Седьмого.

- Того самого, который короновал импе... Буонапарта.

Для такого смышленого человека, как Фошлевап, это напоминание было непростительно. К счастью, настоятельница, всецело поглощенная своей мыслью, не расслышала его.

- Дедушка Фован! - продолжала она.

- Слушаю, матушка.

- Святой Диодор, архиепископ Каппадокийский, пожелал, чтобы на его склепе было написано одно -единственное слово; Acarus, что значит земляной .червь; это было исполнено. Не так ли?

- Так, матушка.

- Блаженный Меццокан, аквилийский аббат, пожелал быть преданным земле под виселицей; это было исполнено.

- Верно.