Отверженные

- Святой Теренций, епископ города Порта, расположенного при впадении Тибра в море, пожелал, чтобы на его надгробной плите была вырезана такая же надпись, как у отцеубийц, надеясь, что все прохожие будут плевать на его могилу; это было сделано. Волю усопших следует исполнять.

- Конечно.

- Тело Бернара Гвидония, родившегося во Франции близ Рош -Абейль, было, как он приказал, вопреки королю Кастилии, перенесено в церковь доминиканцев, в город Лимож, хотя Бернар Гвидоний был епископом в испанском городе Туй. Можно ли на это что-нибудь возразить?

- Нет, матушка.

- Этот случай засвидетельствован Плантавием де ла Фос.

Молча пропустив еще несколько зерен, настоятельница продолжала:

- Дедушка Фован! Мать Распятие будет погребена в том гробу, в котором спала двадцать лет.

- Это правильно.

- Это будет продолжение ее сна.

- Значит, мне придется заколотить ее гроб?

- Да.

- А казенный гроб будет пустовать?

- Совершенно верно.

- Я готов услужить честной общине.

- Четыре клирошанки вам помогут.

- Заколотить гроб? Я и без них обойдусь.

- Не заколотить, а спустить.

- Куда?

- В склеп.

- В какой склеп?

- Под алтарем.

Фошлеван подскочил на месте.

- В склеп под алтарем!

- Под алтарем.

- Но...

- У вас будет железный брус.

- Да, но...

- Вы приподнимете плиту за кольцо, продев в него брус.

- Но...

- Воле усопших надо повиноваться. Быть погребенной в склепе под алтарем молельни, не лежать в неосвященной земле, остаться после смерти там, где она молилась при жизни, - это предсмертная воля матери Распятие. Она просила нас об этом, вернее - приказала.

- Но ведь это запрещено!

- Запрещено людьми, поведено богом.

- А если об этом узнают?

- Мы вам доверяем.

- Ну, я-то нем, как камень из вашей ограды.

- Капитул собрался. Матери -изборщицы, с которыми я только что еще раз посоветовалась и которые продолжают совещаться, решили, что мать Распятие, согласно ее желанию, будет похоронена в своем гробу под нашим алтарем. Вы только подумайте, дедушка Фован, сколько здесь будет твориться чудес! Как прославит господь нашу обитель! Чудеса исходят от могил.

- Матушка! А что, если уполномоченный санитарной комиссии...

- Святой Бенедикт Второй расходился в вопросах погребения с Константином Погонатом.

- А пристав...

- Хонодмер, один из семи королей германских, вторгшихся в Галлию при императоре Констанции, признал за монахами право быть погребенными в лоне религии, то есть под алтарем.

- Но инспектор префектуры...

- Все мирское есть прах пред лицом церкви. Мартин, одиннадцатый магистр картезианцев, дал своему ордену такой девиз: Stat crux dum volvitur оrbis*.

*Крест стоит, пока вращается вселенная (лат.).

-Аминь! -сказал Фошлеван, неизменно выходивший подобным образом из затруднительного положения, в какое его всякий раз ставила латынь.

Кто слишком долго молчал, тому годятся любые слушатели. В тот день, когда ритор Гимнасторас вышел из тюрьмы с множеством вбитых в него там новых дилемм и силогизмов, он остановился перед первым попавшимся ему по дороге деревом и, обратившись к нему с речью, затратил огромные усилия, чтобы убедить его. Настоятельница обычно соблюдала обет строгого молчания, но сейчас ее охватило непреодолимое желание высказаться; она встала и разразилась целой речью с неудержимостью потока, хлынувшего в открытый шлюз.