Отверженный

Погасив сигарету в пепельнице, я направился готовить чай. На похмелье он очень полезный. Особенно если добавить к нему ещё пару ломтиков лимона. Но у меня, его не было. Я достал сахарницу. Она полностью опустела и смущёно глядела на меня. На дне осталось немного сахаринок. Я выскреб их чайной ложкой и бережно положил в чашку. В коробке из-под майского чая остался один спасительный пакетик. Подождав пока чайник, закипит, я залил его крутым кипятком и поставил в сторонку, чтобы он как следует, настоялся. Для борьбы с мёртвой тишиной включил радио. В нём зазвучала патриотическая песня о богатой стране, где все работают и поют от переизбытка счастья. Жаль, что автор не уточнил, где она находится. Я бы с удовольствием туда поехал. Прямо сейчас бы сложил чемоданы и уехал бы первым поездом. Ну а для чего ждать с моря погоды. Менять синицу на журавля в небе просто абсурдно. Стуча вилкой по деревянной крышке стола, я отбивал азбуку Морзе и посылал в астральный мир тайное послание. Наигравшись, я приподнял стул, проверяя тем самым свою силу, и швырнул его в угол. Я не отдавал отчёта своим действиям. Надоевшая обстановка просто бесила меня и выводила из равновесия. Я не задумывался о созидании. Я противился тому, чтобы обустраивать свою проклятую клетку и делать её максимально комфортной. Я жаждал разрушения, и только разрушения. Оно должно принести мне долгожданное спасение и открыть ворота в рай. Допив остывший чай, я перешёл в следующую камеру пожизненного заточения. Она символизировала бесконечный лабиринт запутанных ходов, покрытых густым туманом. В нём я отдыхал, искал покой. А когда жесточайшая депрессия брала надо мною верх, засыпал как убитый и мог проспать двое суток. Расплачиваясь за грехи поколения, я стал затворником, отшельником и не сомневался в правильности сделанного мной выбора. Рано или поздно я бы пришёл к неутешительному выводу, что всё сущее на земле имеет своё логическое завершение. Оно может быть окрашено яркими чувствами, бурлящими страстями или вообще не иметь ничего кроме пустоты. Иссякают эмоции, приедаются впечатления, уходят года, приближая нас с каждым днём ближе к смерти. Тонкая нить, связывающая ранее людей, теряется и, не выдержав испытаний, рвётся. Я не берусь ни кого осуждать, но мне не безразлично, что происходит там по другую сторону голубого экрана. Он заменяет мне окно в мир, от которого я ограждён. И утоляет жажду познания. Изредка я отмечал неуместную ложь. Но она была во благо.

Когда-то в детстве я вёл свой дневник и записывал самые запоминающиеся эпизоды. Как отметил свой день рождения, что интересного увидел, и какой подарок мне подарил дедушка Мороз на новогоднем утреннике в школе. У меня тогда был костюм мушкетёра. Самый лучший среди других. Ко мне даже обращались на вы и называли капитаном королевских мушкетёров. Я очень гордился этим званием. И не забывал менять перья на шляпе и чистить свой мундир.

Я уже не помню, как так случилось, что я потерял дневник. Я обыскал каждый сантиметр в доме, но его не нашёл. И теперь думаю, что пришло время заново его открыть. На титульной странице напишу инициалы, дату, поставлю жирную подпись. И сделаю вызов всему человечеству. Вот и пришла пора перемен. Я ещё не осознал, какие они будут. Но что они скоро произойдут, я уже знаю точно.