Отверженный

Для развлечения я начал вбивать гвозди в порог. А когда мне это надоело, стал забивать их в стену. Побелка сразу осыпалась и внушительная часть штукатурки тоже отвалилась.

Нет, так дело не пойдёт. Необходим внутренний запал. Без него скучно. А как работают дровосеки. Они же рубят с такой отдачей, что кругом только искры да щепки летят. Тут ко мне постучали. Придерживая на плече топор, я пошёл открывать. Увидев меня с внушительным оружием, незваный гость отступился. Для большей убедительности я переложил топор в другую руку. Отчего ещё больше смутил молодого паренька. Он нервно замялся, как перед экзаменом в школе, невнятно пролепетал.

– А вы не видели случайно чёрной крысы?

– Кого? – переспросил я, не веря своим ушам.

–Чёрной крысы. Только вы не пугайтесь. Видите, я прилично одет и не собираюсь заниматься воровством. Час назад у меня случилась большая беда. Я вывел свою любимую крысу погулять, и она от меня убежала. Я за неё очень беспокоюсь. Вдруг ещё она заблудится или коты её съедят. Тут же так много диких котов. Я не переживу, если с ней что-то плохое случиться. На прошлой неделе она вывихнула лапку, и я за ней старательно ухаживал. Кормил три раза в день молочком и булочкой. А сегодня она попросилась искупаться в луже и погрызть немножко желудей. Я согласился и не надел ей ошейник, надеясь, что она никуда от меня не убежит. Но как только я отвернулся, она скрылась. И теперь я ищу её.

– Так что вы от меня хотите?

–Только узнать, может, она тут пробегала.

–Нет, к сожаленью она тут не пробегала.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Спасибо вам большое.

Странный визитёр перешагнул через бордюр, прошёлся по клумбе с хризантемами и перелез через забор к соседям.

Подобные разговоры у нас не редкость. А порой и не такое услышишь. Однажды ко мне забрался полоумный мужик и на коленях просил, чтобы я его заживо похоронил на приусадебном участке и сообщил его жене, что он уехал на дальний север и уже никогда не вернётся. Я тогда наотрез отказался. А он предлагал мне за это сто долларов. Я уже и не помню, как мне удалось от него отделаться. Вроде, его кто-то позвал за калиткой, и он убежал.

Вообще то я привык к чудачествам своих земляков и уже ничему не удивляюсь. Такая видно у них судьба. Ведь кто хотел её изменить, выехал отсюда на заработки. Тут каждый второй дом заброшен. А те, кто остались, давно спились от горя или вообще не могут нигде устроиться по причине умственной отсталости. Больных у нас хватает. Рядом находится завод по производству химического и бактериологического оружия. Ещё до моего рождения там случилась крупная авария. Вышел из-под контроля главный пульт управления по обработке химических соединений. И в атмосферу стал выделяться фиолетовый дым. Разразился скандал. Из Москвы даже приезжала одна важная комиссия. Проводила какие-то измерения, вычисления. Не обошлось и без судебных разбирательств. Руководство завода досрочно отправили на пенсию. Некоторых привлекли к уголовной ответственности. А работникам дали внеочередные путёвки в оздоровительные санатории. Газеты умолчали о реальных последствиях трагедии. Писали, что ничего страшного не произошло. А уровень радиации не превышает допустимой нормы. О последствиях трагедии заговорили намного позже. Нашёлся один сочувствующий журналист, у него, по-моему, родилась дочь с серьезными отклонениями психики. Так вот он провёл личное расследование и выяснил, что во многих роддомах появились на свет дети с физическими уродствами или психическими заболеваниями. И как раз в тот период я и родился. На добрую память от трагедии я унаследовал перекошенное лицо и целый букет различных болезней. А на счёт ума я не знаю, есть ли у меня там проблемы или нет. По крайней мере, в школе учился хорошо, по поведению у меня в табеле всегда стояла пятёрка. Экзамены тоже сдавал нормально. В принципе, я ни чем не отличался от других сверстников за исключением физических недостатков. Но я не комплектовал по этому поводу. В нашей школе учились ребята без волос и без пальцев.

Углубляясь в воспоминания, я ещё выпил вина, и оно мне показалось сладким. Таким точно, как варенье из шелковицы. Я его обожал и не мог никак его наесться. Его всегда казалось мало. А мне хотелось ещё. Через год я заметил, что начинаю полнеть. Но кушать меньше варенья всё же не стал. Мама умела очень хорошо его варить. А я неплохо его съедал. Но и не забывал поделиться с родителями. Иначе некрасиво получится. А я хотел, чтобы всё было по справедливости.