Отверженный 追放者 Часть III

— Извини, Эм, но мне это объяснение все равно кажется… фантастическим. Несмотря на все примеры, которые ты привел. Расскажи, как ты вошел в ту клинику? Тут тоже Фокус помог?

— Он всегда помогает. — Убийца затушил бычок и облокотился на стол. — Ты ведь видела видео с камер наблюдения? Оно завирусилось в сети. Моего лица там не разглядеть, но видно, как я вхожу через главный вход, через металлодетектор, мимо патрульных, к лифтам… Меня будто никто не видит. Фокус в том, что когда я заходил, я чувствовал каждого, кто находится в главном зале. Замереть на секунду, — вот полицейский и отвернулся, спокойным шагом миную его, а следующему смотрю прямо в глаза, так он меня проигнорирует. Я ехал в лифте с двумя врачами и сотрудником полиции и никто не спросил меня, — что я там делаю в два часа ночи, когда больница закрыта для посещений. Потому что я знал, как себя вести. Как наклонить голову, и как прикрыть лицо, куда смотреть, чтобы сойти за своего. Именно так я выживал каждый день во враждебной для меня среде, сливаясь с людским потоком, будто я один из вас. Я плохо имитирую ваши эмоции, мне сложно не выделяться, но я столько лет играл в эту игру, что могу сказать без ложной скромности, — вы люди, не такие уж сложные существа, какими себя считаете. Я проходил через оцепление не раз и не два, и никогда меня не останавливали, ни разу. Как-то раз я заснул в машине с трупом в багажнике, а полицейский разбудил меня и добродушно пожелал счастливого пути. Однажды я убил женщину, вышел из её квартиры и столкнулся с соседями лицом к лицу. Они не смогли вспомнить ни единой детали той встречи, когда давали показания, помимо того, что у убийцы были зеленые кеды. Так вот, — те кеды были синими. Я не знаю, как ещё объяснить что такое Фокус и тем более, как он работает. Но он есть, по крайней мере, я в этом уверен.

— Или это ещё одна твоя больная фантазия.

— Да, тебе лучше надеяться именно на это, — протянул он и одним залпом осушил стаканчик с остывшим кофе.

* * *

День прошел ужасно, как я и предполагал.

Очнулся больной и обмякший, как вяленый окорок на проволоке.

Я сипло дышал, теплый воздух вызывал у меня внутри жжение. Я желал воды, но не признавался себе в этом.

Мимо пролетела стайка птиц, противно щебеча. Мне показалось, что они хохотали надо мной, до того издевательски звучала трель их голосов.

Ненавижу вас, поймаю и зажарю…

Меня терзал жар вперемешку с ознобом, голод тоже не отставал, однако боль перестала быть такой резкой и будто притупилась. Осталось ноющее и тупое ощущение дискомфорта в животе, но меня это не тревожило. Общее состояние было такое, будто мой организм медленно отмирал, поэтому и ощущения от страданий уже не казались столь яркими.

Я очень устал.

Даже не передать, как мне было тяжело стоять. Хотелось отгрызть себе руки только ради того, чтобы коснуться лицом земли и дать телу растянуться на траве. Даже голову поднять я мог с трудом, поэтому реже следил за солнцем и куски времени будто проплывали мимо, исчезая где-то в небытие.

Ближе к вечеру поднялся ветер и остудил моё тело, но меня это совсем не радовало. Это значило, что ночь будет холоднее предыдущей.

С наступлением темноты вернулось головокружение и возникли навязчивые мысли. Я потерялся в днях и никак не мог сосчитать, сколько же я тут вишу, — день или два? И когда вернется этот подонок Шибу? Сколько длится эта проклятая ночь⁈

С холодом и новой волной озноба пришли радужные видения и яркие образы.

* * *

Ви задумчиво постучала карандашом по железной столешнице.

— Хорошо, я запишу это новое слово к остальным фразеологизмам, и составлю отдельный словарь. У нас уже есть — Правило и Исключения, пустышки, Серые Дни, теперь и Фокус добавился. Знаешь, Эм, ты бы показался мне почти нормальным, если бы не эти твои фантазии.

— Делай как знаешь, — произнес он загадочно.

— Скажи мне, зачем ты на это пошел? На убийство господина Д? Разве овчинка стоила выделки?

— Тебе не понять.

— Ты попробуй.

— Я никогда не отпускаю жертву. Никогда. Я могу промахнуться, даже несколько раз, но чтобы не случилось, если я решился, — буду гнать добычу пока не добью. Это моя природа, моя сущность. Я могу отказаться от всех прелестей человеческого бытия, они мне не важны, но упустить жертву…нет, на это я пойти не могу.

Они замолчали, думая каждый о своем. Пора было сделать перерыв — подумала Ви, но перед этим все же решилась спросить у него прямо, расставить точки над i.

— Поэтому ты позвонил именно мне? — неожиданно поинтересовалась она. — Потому что я вела практику?

— Нет.

— Тогда почему? Из-за моего блога и опыта?

— Малыш, ты не хочешь услышать ответ.

— Я должна знать, ведь обязана объяснить читателям моей книги, по какой причине знаменитый серийный убийца позвал меня на свидание! — всплеснула она руками.

— Не обижайся, но ты просто папарацци. Пишешь низкопробное, но популярное бульварное чтиво.

— Эй, — оскорбилась она, — я криминальный журналист!