Ответ

Хозяйка переводила глаза с племянника на дядю: оба насупились, словно не остыли еще от схватки. — Из Киштарчи вместе приехали? — спросила она осторожно.

— Вместе, сударыня, — отозвался Йожи, — только я поездом.

— Вы, господин Кёпе, тоже там живете?

— Нет, — неожиданно громко вмешался Балинт, — он у нас не живет.

Тетушка Керекеш удивленно посмотрела на мальчика. — Ах, так вы просто навещали свою невестку, — кивнула она, наблюдая за лицом Балинта. — Уж вы меня простите, господин Кёпе, но, как взгляну на вас, тотчас вижу рядом с вами Луйзику, даже не верится, что не вместе вы живете, то есть что вы не муж ей… право слово, если б не сама я, собственной персоной, провожала покойника на Керепешское кладбище…

— Я тут пять яиц привез, — перебил ее Балинт, — в счет долга, значит, мама послала…

Молочница все присматривалась к Балинту. — Вот и хорошо, сынок, — сказала она. — Будь и ты всегда такой же честный, как твоя мать, ведь она ни за что про долг свой не забудет, хоть три года пройдет, вспомнит. Уж такая это славная, такая порядочная женщина, господин Кёпе… счастливчик тот, за кого она б замуж пошла. А вы часто бываете в Киштарче, господин Кёпе?

Йожи молчал. — Не так чтобы очень, — проговорил он, наконец, растягивая слова. Балинт встал. — Нам надо идти, тетя Керекеш!

— Куда это?

— На улицу Яс, — сказал мальчик. — Мы на льдозаводе работаем.

Тетушка Керекеш, которая до сих пор только безошибочным женским нюхом чуяла за поведением своих двух гостей осложнения, порожденные ревностью, сейчас поняла, что напала на верный след: никогда прежде не видела она Балинта таким беспокойным.

— Ну и что из того? — воскликнула она решительно, повернувшись к нему. — Когда у вас ночная смена начинается? В девять? Так времени еще вагон, хоть сватовство затевай! А вы, значит, оба на этом заводе работаете? И Балинт ездит в Киштарчу, а вы, господин Кёпе, в Пеште остаетесь?

— У меня своя халупа есть в Пеште, — глядя перед собой в землю, пробормотал Йожи.

Тетушка Керекеш, искоса наблюдая за гостями, отчетливо видела, что предмет разговора бередит душу обоим. — Как я жалею, что мы с Луйзикой за тридевять земель живем друг от друга, — сказала она, вздохнув. — А ей-то как бы хорошо в Пеште жить! Жене пештского рабочего, тем более вдове, тяжко в провинции. Вы тоже вдовец, господин Кёпе?

— Нет, — пробормотал Йожи.

— Так, верно, женаты?

— Нет.

— Ах ты, господи, — всплеснула руками молочница, — так чего ж вы не возьмете за себя невестку свою?! Ей-то ведь это бы все равно как сам муженек ее с того света вернулся!

В комнате стало тихо. Тетушка Керекеш подождала немного, уставив руки в бока и воинственно вскинув большой красный нос. — Уж вы меня простите, господин Кёпе, — заговорила она опять с пылающими щеками, — простите, что нос свой сую не спросясь в чужую тарелку, но ведь вот гляжу я на вас и словно бы братца вашего покойного вижу, будто сидит это он самолично в кресле моем и мы с ним беседуем. Сколько раз сиживал он вот так-то, бедный, в этом самом кресле вечерком, после ужина, в аккурат с этакой вот унылой физиономией, а как заслышит снаружи, из лавки, голос Луйзики, что как раз детишек спать уложила да и сама заглянула по соседству, тут глаза-то у него, бедного, — точь-в-точь ваши глаза! — так и засияют, и такой он станет довольный, ну, просто потолстел, кажется. А зачем мне, скажет бывало, зачем мне, тетушка Керекеш, в корчму идти, когда мы и здесь, втроем, так-то славно побеседуем, да по твердой цене! Идет, бывало, с работы, пить захочется, он — непременно ко мне, станет у стойки да и выпьет свой кошкин фреч, летом — холодный, зимою — горячий. Смотрю я на вас… вы небось тоже не любитель по корчмам-то ходить, господин Кёпе?

— Да нет, пожалуй, — ответил Йожи, глядя себе под ноги.

— Я ведь как думаю, — продолжала Керекеш, — ежели два человека такие с виду одинаковые, что и не отличить, так и душа у них, верно, на один манер скроена. И если покойнику бедному женщина какая приглянулась, на ту и вам должно быть поглядеть приятно, так или нет, господин Кёпе?

Балинт по-прежнему неподвижно стоял в дверях. Тетушка Керекеш бросила на него быстрый взгляд. — О том уж и не говорю, — сказала она тихо, — что и этим четверым, сиротам несчастным, не повредило бы, если б ихний же родной дядя заместо отца о них бы заботился.

— Ну, уж теперь нам и вовсе пора, не то опоздаем, — взмолился Балинт от двери.

Хозяйка молочной лавки посмотрела на Балинта и медленно, грузно опустилась на кровать, сложив на коленях праздные сейчас руки. Ей оставалось выяснить одно: действительно ли только из-за этого мальца не сладилась женитьба? А ведь давно бы пора. — Что тебе не терпится, Балинтка? — спросила она укоризненно. — Дядя твой тоже небось не хочет опоздать. Давно ты здесь работаешь?

— Нынче заступаю, — буркнул мальчик.

— Нынче? Да ну? А вы, господин Кёпе, пораньше устроились?

— Месяц назад, сударыня.