Ответный удар (СИ)

— Но почему? В древние времена, до Рагарнатской Битвы, говорили, что людей совращают с пути истинного Темные боги. Но мы победили и пленили главного из них и уничтожили его армию. Их храмы разрушены, их культы запрещены, их адепты преследуются под страхом смерти. Уже тысячу лет Светлым принадлежит вся полнота духовной и светской власти. Откуда же берется Тьма в душах?

— Такова природа человека, — пожал плечами Патриарх. — Он способен служить как Свету, так и Тьме.

— Значит, мы боремся против природы?

— Против той ее части, что противна воле Единого.

— Но разве не Единый создал человека со всей его природой?

— Темные боги исказили его замысел.

— Но ведь Он попустил это? Разве не в Его власти было сокрушить Темных богов, не прибегая к помощи смертных? В Рагарнатской битве погибло сто тридцать три тысячи человек, это с одной только нашей стороны!

— Единый, в бесконечной мудрости своей, позволил нам таким образом заслужить его милость, — ответил старик, уже сердито сдвигая брови; он ценил смелость и любознательность молодого человека, но не тогда, когда эти качества вплотную граничили с ересью.

Однако Лациус не пожелал замечать предостерегающего знака.

— Но почему мы должны заслуживать Его милость, словно в чем-то перед Ним виноваты? Ведь мы таковы, какими Он нас сотворил! И потом, неужели нет лучшего способа заслужить милость Светлого бога, нежели смертью — своей или чужой?

— Ну, хватит! — теперь уже старый маг был разгневан не на шутку. — Ты, кажется, возомнил, что своим худым человечьим умом можешь судить Единого! Твое счастье, что твои речи не слышал никто, кроме меня. Лишаю тебя языка на три дня, ибо сказано — не умеющему владеть да не будет дано… Надеюсь, это научит тебя задумываться прежде, чем открывать рот.

Юноша почувствовал, как язык одеревенел у него во рту. Но, даже если бы этого и не произошло, он бы уже не осмелился возразить, что его вопросы — как раз результат размышлений. Лациус покорно поклонился и вышел.

* * *

Четырнадцать человек стояли под дождем на холме и смотрели на высившуюся в миле от них Цитадель Света. Сложенная из белого камня древняя крепость Братства оправдывала свое название и в буквальном смысле: центральная башня, возносившаяся над обрывом на добрых три сотни футов, а над уровнем моря так и на все полтысячи, одновременно служила маяком. Свет его был виден за множество миль, и моряки, бороздившие эти воды в пору осенних туманов и штормов, еженощно благословляли братьев. Грубые плащи стоявших на холме не походили на матросские робы — скорее это были бедные одеяния паломников, не было у них и оружия, однако во взглядах, устремленных на башню, вовсе не читалось смирения.

— Внушительное сооружение, — заметил с кривой усмешкой юноша с узким бледным лицом и выбивавшимися из-под капюшона длинными черными волосами. В длине этих волос был вызов — хотя официальное учение Светлых, гласившее, что все люди суть возлюбленные дети Единого, запрещало всякую дискриминацию по цвету кожи или волос, в суеверном простонародье неизменно жила уверенность, что «бог шельму метит», и что несущий Тьму в своем внешнем облике несет ее и в душе. Вероятно, этот предрассудок не утвердился бы, составляй темноволосые половину населения, но их не набиралось и четверти, а потому многие брюнеты предпочитали от греха выбеливать волосы реактивами, продававшимися в цирюльнях, или же прятать короткую стрижку под головными уборами.

— Сомневаешься в успехе, Эргарт? Еще не поздно вернуться, — откликнулся самый разыскиваемый человек на континенте. На самом деле, разумеется, Магистр Ордена Тьмы уловил иронию в голосе юноши и лишь подзадоривал ученика.

— Какие могут быть сомнения, наш успех, можно сказать, предопределен! — воскликнул другой молодой человек, по имени Аррет. — С тех пор, как выяснилось, что эти светлые придурки неправильно толкуют текст Пророчества…

— Ну да, не «через тысячу лет», а «в тысячный год от Великой битвы», — нетерпеливо перебил Эргарт. — Но год еще не кончился. Нет, я не хочу сказать, что не верю в победу. Просто привык рассчитывать на собственные силы, а не на пророчества.

Темнота и низко опущенный капюшон скрыли улыбку Магистра.

— А все же атаковать в последний день года было бы вернее, — заметила девушка по имени Талла.

— К концу года они сосредоточат все силы, а сейчас мы застанем их врасплох, — возразил Эргарт.

— Ну, не то чтобы совсем врасплох, — уточнил Магистр. — За тысячу лет своего господства Светлые, конечно, обросли жирком, но нести караульную службу еще не разучились. Постоянный гарнизон Цитадели — не менее тысячи мечей, не считая магов из Высших.

— Глупо с их стороны доверять магию только верхушке, — изрек Аррет. — Они были бы куда сильнее, если бы ею владел каждый в Братстве. Светлых погубит их собственная трусость.

— Ну, старый добрый меч в умелых руках тоже многого стоит, — усмехнулся Магистр. — Никогда не следует недооценивать противника. Надеюсь, Светлых погубит именно это. Со своим тысячным гарнизоном они легко пропустят внутрь четырнадцать безоружных.