Отвлечение

Я быстро отодвигаю Кэтрин и оглядываюсь, когда в комнату проникает великолепный аромат. Вижу Элоизу, стоящую в дверях. На ее лице странное выражение, ее глаза мечутся между мной и Кэтрин. Она вежливо кивает мне и ставит, держащий в руках поднос, на стол. Я помогаю ей убрать с него три тарелки и столовые приборы. Она по-прежнему ничего не говорит, берет поднос и снова выходит из комнаты, но через несколько мгновений возвращается еще с двумя тарелками, а мой отец плетется за ней с дополнительным подносом холодных напитков.

— Извини, что мы не едим за обеденным столом. Нам пришлось убрать его в кладовку, когда оборудовали лифт. — Говорит он Кэтрин, которая не до конца осознает ситуацию.

На этот раз Элоиза говорит:

— Мой папа сказал, что завезет тот складной столик утром по дороге на работу.

— О, как мило с твоей стороны, — практически шипит Кэтрин, и я не единственный, кто услышал горячность в ее тоне.

Элоиза одаривает ее фальшивой улыбкой и садится на пол, скрестив ноги. Она ставит тарелку себе на колени и сразу же набрасывается на картофельное пюре, политое соусом и окруженное горошком, морковью и сосисками.

— Садись сюда, — говорю я, указывая на пустое место на диване рядом с Кэтрин.

Мама переводит взгляд с одной женщины на другую и ухмыляется, после чего подмигивает в мою сторону.

— Я в порядке. — Элли жестом предлагает мне сесть, но я очень не хочу этого делать.

— Место следует занять тебе. На полу неудобно.

— Я молодая и гибкая; я справлюсь. — Она пожимает плечами, бросая еще один взгляд на Кэтрин.

Я сильно прикусываю губу, чтобы не рассмеяться, особенно когда Кэтрин бросает свирепый взгляд на бедную девочку, которая, похоже, прекрасно чувствует себя на полу.

Я беру свою тарелку и сажусь на диван, раздражаясь, когда Кэтрин придвигается ближе, убеждаясь, что ее бедро прижимается к моему.

Настроение Элоизы портится, она ест торопливо и слегка раздраженно. Мы с папой смотрим друг на друга, пока девочки, кажется, оценивают друг друга. Он тайком улыбается и закатывает глаза, возвращаясь к своей еде.

— Что ж, очень мило, что ты пришла, Кэтрин, — вежливо говорит моя мама. — И спасибо тебе за прекрасные ароматические свечи.

— Я позаимствовал идею у Айзека. Это те же самые, что стоят у него в квартире. Подумала, он ваш сын, значит ваши вкусы должны быть похожи.

Элоиза напрягается, но не поднимает глаз от своей тарелки. Она доедает раньше нас и ставит тарелку на поднос на столе, после чего вытаскивает телефон и стучит по экрану.

Папа переводит взгляд с Кэтрин на меня, и по какой-то причине я чувствую себя крайне неловко.

— Это был просто визит.

Улыбка Кэтрин не исчезает.

— Я забыла, что у нас компания. — Она кивает на Элоизу, и, хотя рыжеволосая девушка не смотрит, она знает, что имеют в виду ее. Могу определить это по тому, как внезапно напряглось ее тело.

— Элоиза не из тех, кто распускает слухи, — с обожанием говорит мама. — Ведь так, моя дорогая Элли?

Элли поднимает голову и дарит ей самую милую улыбку, на которую только способна.

— Нисколько. Это не мое дело. Я здесь только ради бесплатной еды.

Я посмеиваюсь, но это прекращается, когда Кэтрин меняет тему разговора.

— Что ж, я надеялась, что сегодня вечером Айзек присоединится ко мне. У меня есть билеты на то новое шоу, которое идет в Скегнессе.

— Какое шоу? — Взволнованно спрашивает моя мама. — Мой Айзек любит хорошие представления.

— Это «Маленький магазинчик ужасов». Спектакль проходит в здании посольства, но билеты уже распроданы. Мне повезло заполучить два.

— Разве звучит не интересно, Айзек?

Я неохотно киваю. Шоу действительно звучит интересно; невыносима только компания.

— Да.

— Значит, решено? Ты пойдешь со мной? — Кэтрин сияет, ставя свою тарелку с едва тронутой едой поверх тарелки Элли.

— Иди, давненько ты не делал ничего веселого. — Говорит папа, сурово глядя на меня. — Тебе будет полезно развеяться.

— И внезапно мне снова семнадцать. — Это глупо. — У меня есть дела.

— Например? — Кэтрин хмурится на меня. — Да ладно тебе, это будет весело. Пожалуйста? Не заставляй меня идти одну.

Мой взгляд на мгновение задерживается на Элле, которая продолжает играть на своем телефоне. Не знаю, почему меня беспокоит, какой будет ее реакция. Возможно, пришло время согласиться хотя бы на простое свидание со спектаклем.

— Конечно. Я пойду.

Плечи Элоизы слегка опускаются, и что-то мощное трепещет у меня в груди. Это чувство не исчезает, когда я прочищаю горло; оно только усиливается.

— Я подвезу Элоизу домой, — говорю я. — Я не видел на улице машину твоей мамы. — Необходимость побыть с ней наедине пересиливает мои здравые суждения.

— Мы все пойдем. — Кэтрин встает и одергивает юбку, из-за чего она слегка наклоняется, и ее задница оказывается на одном уровне с моим лицом. — Мы высадим ее дома, а затем поедем прямо в Скегнесс.

— Я могу дойти пешком, — огрызается Элоиза, засовывая телефон в карман и хватая сумку. — Не свои планы ради меня.

— Это не проблема. — Кэтрин берет Элли под руку. — Увидимся, ребята.