Отвор трава

Спал Кайлен хорошо, невзирая на сложное дело Ласло Андронеску, которое его беспокоило и тревожило мысли. Ему не снились ни оборотни-змеи, ни воры с колдовской травой. А утром его разбудил стук в дверь, такой громкий и настойчивый, что его было слышно до второго этажа. Настолько нервно стучали только по срочному и обычно не слишком радостному делу, так что Кайлен сразу же, хоть и без особой охоты, выполз из постели, добрел до окна и выглянул из него на улицу — посмотреть, кто там колотит в дверь. Спальня нарочно выходила окнами на фасад, ровно для таких вот случаев, которые бывали в истории «Агентства удивительных услуг» не так уж редко. Сейчас, по меньшей мере, было уже утро, а порой стук раздавался и среди ночи.

На крыльце стояла вдова Андронеску, и вид у нее, кажется, был перепуганный, так что Кайлен кинулся срочно одеваться и хоть как-то приводить себя в вид, приличествующий для разговоров с почтенными вдовами. Ему не терпелось узнать, что произошло, и он откровенно надеялся, что это внесет некоторую ясность в запутанную историю смерти Ласло.

— Берта, принеси нам кофе, будь добра, — попросил Кайлен экономку, столкнувшись с ней возле лестницы.

— Если вы убешите из дома без завтрака, ушин будете себе готовить сами, — пригрозила Берта и степенным, исполненным достоинства шагом проследовала на кухню.

Клара Андронеску сидела в том же кресле, что и вчера, нервно теребя манжеты платья.

— Доброе утро, — поздоровался Кайлен. — Или не очень доброе?..

— Господин Неманич! Это ужасно! — она нервно вздохнула и сразу же достала платок, на всякий случай. — Он тоже умер… так же, как Ласло!

— Кто — он? — уточнил Кайлен, усевшись.

— Приказчик из лавки моего мужа, Камил Штефан. Я вернулась утром от подруги, чтобы собрать вещи и уехать. Совсем рано, едва начало светать: мне плохо спалось, и я решила, что лучше уж тогда уехать поскорее, чем мучать себя в бесполезных попытках уснуть. Мы живем совсем рядом с лавкой, как вы могли заметить…

— Я полагал, что все ваши лавки — общее семейное дело.

— Так и есть, однако мой свекор отдал сыновьям в полное управление по одной, чтобы они научились полностью самостоятельно вести дела.

— Теперь понятнее, — кивнул Кайлен.

— Так вот, мы живем рядом с лавкой, а Камил — прямо над ней… жил. Снимал квартиру в том же доме. И я не могла не заметить переполох, который там творится. И, разумеется, сразу же пошла проверить, что с лавкой. А оказалось, что это не с лавкой… Его жена, бедняжка, в совершеннейшем ужасе: говорит, он жутко кричал перед смертью, они прибежали на этот крик и нашли его мертвым. Теперь меня уж точно никто не убедит, что это случайность.

— И, разумеется, снова никаких следов проникновения…

— Я не знаю, господин Неманич, — она замотала головой. — Я в этом ничего не понимаю. Ни в расследованиях, ни… в этих жутких вещах. Ана… это жена Камила. Она проснулась раньше, спустилась вниз — у них довольно большая квартира, в два этажа, Ласло хорошо ему платил — чтобы распорядиться насчет завтрака, а потом услышала крик… Это все совершенно чудовищно!

Кайлен испытал жгучее желание сорваться в квартиру Камила Штефана прямо сейчас, пока тело все еще могло оставаться на месте и возможные улики и следы тоже никуда не делись. Если очень повезет, их не успели затоптать перепуганные домочадцы. Раньше полиции Кайлен приехать точно не успеет, но вполне вероятно, что Шандор, знающий об этом деле, прибудет осмотреть новую жертву сам, а не отправит к Штефанам этого скептического кретина Мунтяну. А если даже и нет, Кайлен вполне может дождаться на месте, пока сержант уйдет. Это лучше, чем опоздать.

Однако и угрозы Берты нельзя было недооценивать. Причем пугало Кайлена не столько то, что он останется без ужина нынешним вечером, сколько то, какая забота о его своевременном питании обрушится на него в будущем. Этак Берта и правда вовсе перестанет к нему клиентов пускать, пока он не поест. И Кайлен не сможет ей ничего противопоставить: этот дом был и ее домом, по праву. Значит, распоряжаться тем, кто в него заходит, а кто нет, Берта Хольден могла в полной мере.

И дело было вовсе не в том, что экономка откажется открывать пришедшим дверь: они просто не доберутся до Кайлена, пока он как следует не позавтракает или не пообедает. У них будут ломаться ступицы в повозках, они будут забывать дома важные вещи, на них начнут обрушиваться внезапные дела. И Господь знает, что еще случиться может.

Оценив пугающие перспективы, Кайлен тяжело вздохнул и решил:

— Поедем сразу после завтрака.

Глава 5

Кайлен все-таки успел, невзирая на завтрак: в гостиной Штефанов стояла изрядная толкотня из домочадцев, врача и капитана Фаркаша, который опрашивал свидетелей на пару с бойкой девицей-сержантом по фамилии Гицэ. Она была единственной женщиной в полицейском участке Кронебурга, за исключением приходящей поломойки, и поэтому всегда старалась изо всех сил, чтобы показать, что справляется с работой не хуже мужчин.