Overlord. Том 3. Кровавая валькирия

Он знал, что Момон намного лучше него как авантюрист, знал с самого начала, со встречи в гильдии, — просто старательно отрицал. Но стоило ему увидеть внушительный силуэт Момона верхом на магическом существе из легенд, верхом на Мудром Короле Леса, отрицать сей факт и дальше стало уже невозможно. Мифриловому авантюристу не под силу подчинить столь могущественное создание своей воле.

Момон вовсе не завирался. То, что он рассказал в гильдии, не было ни хвастовством, ни враньём. Когда Игуварг это понял, его охватила злоба.

«Понятия не имею, откуда ты такой взялся, но раз нужна информация — так уж и быть, брошу тебе кость. Главное, не лезь не в свои дела».

Для Игуварга Момон был всего лишь чужаком, вторгшимся на его территорию. Он думать ни о чём не мог, его терзала неукротимая зависть: ведь они ради своей мечты гоняли себя и в хвост, и в гриву, сотни раз пускались в самоубийственные походы, мучительно медленно ползли вверх в таблице рейтинга — и вдруг заявляется этот, свалившись как снег на голову, и получает всё прямо с порога, на блюдечке с голубой каёмочкой.

Выпади ему шанс насолить Айнзу, он бы обязательно им воспользовался, не погнушался бы даже распустить слухи, чтобы испортить его репутацию. Собственно, именно за этим он и увязался вместе с Момоном в поход на вампира.

И именно поэтому, когда появился сообщник Айнза в чёрных доспехах, когда сам Айнз объявил, что собирается от них избавиться, — Игуварг без сомнений выбрал бегство. Страх не парализовал его — наоборот, прибавил прыти. Его гнал вперёд вовсе не свист боевого топора, а яростное желание поскорее рассказать в гильдии неприятные детали того, каков же на самом деле этот Момон — точнее, Айнз.

«Сам напросился. Да я во что бы то ни стало вернусь живым, я всем расскажу, что ты сделал, засранец!»

Игуварг так и не нашёл чётких доказательств того, что тот в сговоре с вампиром, но приврать-то всегда можно. Несмотря на вероятность, что прямо сейчас на него со спины обрушится грозное оружие, несмотря на страх за свою жизнь, сжимавший сердце Игуварга, он не мог сдержать рвущиеся из груди чувства — и они отразились на его лице злорадной ухмылкой.

Его совершенно не беспокоила судьба товарищей. Точнее, он был бы не против, чтобы все передохли, если бы это дало ему малейший шанс сбежать.

«Я стану лучшим. Я стану орихалковым, потом адамантитовым. Я встану среди тех, кого называют героями».

Ему не нужны другие сильные авантюристы, ни рядом, ни вообще. Товарищи были для него просто головами, по которым можно пройти, чтобы забраться на вершину. Он обязательно станет подобен тем Тринадцати героям, которые спасли мир. Именно об этом мечтал Игуварг с тех самых пор, как ещё ребёнком слушал в своей крохотной деревушке проезжего барда, распевавшего саги об их подвигах.

А теперь из ниоткуда появился этот чужак, превосходящий его, превосходящий всю «Кралгру», — и то, что чужаку это давалось само собой, без особых усилий, делало его поведение ещё непростительнее.

Бежать. Бежать. Бежать.

То, что Игуварг мог бежать так долго, не выдыхаясь, служило ещё одним доказательством, что мифриловый жетон он заслужил честно.

Но вдруг…

В водную гладь его сознания, безошибочно ведущего его через чащу, словно вдруг швырнули камень. По воде пошли круги. Большие круги. Всё вокруг внезапно… переменилось?

«Где я? Я сделал крюк на случай, если меня ждут там, где я оставил коня, но… Что за?..»

Профессиональное чутьё говорило ему, что он не заблудился. Он там, где и рассчитывал оказаться. Никогда не изменяющее Игуваргу чувство направления было солидарно с чутьём. А вот интуиция почему-то тревожно вопила. По-хорошему, он не должен был потеряться даже в незнакомом лесу, но сейчас совершенно не представлял, где находится. Нет, может быть, ему просто кажется, и на самом деле всё в порядке?

Игуварг выбрал этот вариант как самый логичный, но сам он в него не верил. Поэтому, возможно, ему всё-таки придётся признать то, что признавать ужасно не хотелось бы, но…

— Потерялся? Вот ведь чушь… Это я-то, лесной следопыт, и потерялся?.. — Он даже нервно хихикнул.

Классы Игуварга заточены под работу в природных условиях, поэтому в лесу он обычно был как рыба в воде. Однако сейчас Игуварг не мог избавиться от чувства, будто только что добровольно засунул голову в пасть хищнику.

— Нет, погодите… да тут прямо лабиринт какой-то…

Лес, который был ему чуть ли не домом родным, изменился в мгновение ока, и это посеяло в его душе панику. А в следующий миг случилось это.

Под чьими-то ногами зашуршала трава. Воображение тут же нарисовало Игуваргу грозного палача, со свистом опускающего топор ему прямо на затылок… Он обернулся мгновенно, чтобы встретить опасность лицом к лицу, однако вместо этого столкнулся взглядом с ребёнком, робко выглядывающим из-за дерева.

Игуварг невольно выдохнул. Всего лишь тёмный эльф. Эти создания приходились дальними родственниками обычным эльфам. Гуманоидная раса, обитающая в густых лесах.

«Но что он тут делает?»