Overlord. Том 3. Кровавая валькирия

— Да. Хочу раздать их стражам Назарика. На самом деле есть один верный способ освободить Шалтир от контроля разума. Эффект одного мирового предмета может перебить другой. Просто мне не хотелось бы ими разбрасываться… Эх, никчёмный я хозяин. Дорожу какими-то предметами больше, чем своими верными подчинёнными.

— Вовсе нет, владыка! В-ведь высшие существа приложили столько у-усилий, чтобы собрать все эти мировые предметы! Я тоже с-считаю, что они стоят больше, чем мы.

— Вот как?..

Будь речь об игре, Айнз тоже так считал бы и не испытывал на этот счёт никаких угрызений совести. Однако теперь ему начинало казаться, что это неправильно.

А это значило, что они лишились очередного козыря.

Среди предметов мирового уровня, нарушающих баланс игровых сил, особо выделяли Двадцатку — двадцать предметов, значительно превосходящих по могуществу все другие. Самым известным из них было, пожалуй, «Копьё Лонгиния», стирающее цель с лица земли, — но в обмен стирающее и того, кто его использовал. От него невозможно было откупиться ни микротранзакциями, ни магией воскрешения. Если бы его использовал НПС Назарика, это стоило бы «базе» снижения доступного уровня прокачки на то количество уровней, которым владел пользователь копья.

Из других подобных, совершенно немыслимых предметов Айнз вспомнил ещё несколько.

«Ахура-Мазда» — предмет, способный охватить весь мир, особо эффективный против целей с отрицательной кармой.

«Круговорот У-Син» — позволявший пользователю затребовать у разработчиков «Иггдрасиля» частично изменить магическую систему игры.

«Уроборос» — позволявший затребовать ещё более фундаментальные изменения, чем «У-Син».

И наконец, самый могущественный предмет — «Спаситель Мира», с базовыми показателями не страшнее, чем у подобранной в лесу палки, владелец которого мог бы в одиночку зачистить Назарик со всеми игроками, ведь сила его бесконечно возрастала с каждым сражением.

Мощь Двадцатки поражала воображение, поэтому использовать эти предметы можно было лишь один раз, после чего они исчезали. Гильдии «Айнз Ул Гоун» принадлежало два таких предмета, и их надлежало использовать лишь в случае, если против Назарика применят предмет-антипод. Именно на своих антиподов мировые предметы действовали эффективнее всего.

И ладно бы они просто исчезали после первого использования. Но что, если исчезновение временно и они в конце концов попадут в чужие руки — например, в руки врагов Назарика?

Подземную гробницу охранял от внешних воздействий предмет мирового класса, поэтому полное разрушение ей не грозило, но они всегда могли попасть в осаду. Именно поэтому ни в коем случае не стоило использовать предмет мирового класса для спасения Шалтир.

— Альбедо, я благодарен тебе за твои слова. А теперь позволь мне объяснить, почему я ранее ответил тебе молчанием. — Айнз по привычке глубоко вздохнул, словно всё ещё был существом из плоти и крови. Слова давались ему тяжело. — Я собираюсь сразиться с Шалтир один на один. И поэтому… Я не знаю, смогу ли верну…

— Я знала, что вы решите дать ей бой. Было бы глупо просто оставить её там!

Айнз мысленно кивнул, соглашаясь с Альбедо. Он не знал, почему неведомый враг оставил подчинённую его воле Шалтир без дальнейших указаний, но, когда указания всё же будут даны, ситуация примет дурной оборот. Наружу может всплыть огромное количество нежелательной информации о Назарике.

— Но почему же вы непременно хотите отправиться в одиночку?! Мы ведь можем взять её числом! Неужели мы так бесполезны, владыка?

Айнз терпеливо промокнул слёзы, вновь выступившие на глазах Альбедо, и проговорил:

— Разумеется, нет, Альбедо. Я верю в то, что вы сильны. Но у меня есть три причины поступить именно так. И первая… Я не уверен, что достоин быть вашим владыкой.

— Как вам такое в голову пришло, владыка Айнз!.. — начала было Альбедо, но Айнз остановил её.

— Я ведь должен был предположить, что раз в этом мире гипотетически есть другие игроки, то и предметы мирового класса тоже имеются. Но я не додумался до этого. Так какой толк от дурака вроде меня на столь важном посту?

— От вас есть толк уже только потому, что вы существуете, владыка! К тому же мы ведь будем вам помогать всеми силами!

— И я благодарен за это. Однако в этом происшествии следует винить лишь мою недальновидность.

Если в этом мире существует и «Копьё Лонгиния», любого из высокоуровневых стражей можно безвозвратно уничтожить в обмен на жизнь одного-единственного деревенского мужика. Конечно, ничего хорошего не было в том, что Шалтир попала под чужую власть, однако им в некотором роде повезло. Они отделались лёгким испугом, но это происшествие обратило их внимание на потенциальную опасность.

— И вы хотите искупить свою вину, сразившись с ней в одиночку?.. Но перед кем? Ведь никто не посмеет обвинять вас в чём бы то ни было!