Читаем Озеро Байкал. Популярно о великом полностью

Вдоль юго-западного побережья Байкала проходит мощный миграционный поток хищных птиц. Крупные виды (орлы, канюки, осоеды, коршуны) предпочитают не перелетать водные преграды, а стараются их обогнуть. Тем более, что над скалистыми берегами образуются теплые восходящие потоки воздуха, где можно парить, почти не тратя энергии на полёт. Каждую осень, с августа по октябрь, этим пролётным коридором следуют от 8 до 14 тысяч различных хищных птиц семейства ястребиных, включая многие редкие «краснокнижные» виды. Пролетает здесь и несколько десятков черных аистов. Миграция идет в благоприятную погоду и не каждый день, но, если вам повезет, в начале или середине сентября вы сможете увидеть более тысячи хищных птиц за день. Правда, для этого придется иметь бинокль и не гулять по берегу, а сидеть на одном месте, иначе большинство пролетающих птиц не будут замечены. Регулярные учёты показали, что за 30 лет по Южнобайкальскому пролётному пути стало мигрировать больше хохлатых осоедов и орлов-карликов, но много меньше – крупных орлов.

В апреле – мае пролётный коридор тоже «действует», но миграционное поведение хищников отличается от осеннего, поэтому их не так много. Мигрируют здесь осенью и мелкие воробьиные – пеночки, дрозды, овсянки, вьюрковые и многие другие.

А на юго-восточном побережье Байкала есть интересная особенность: те птицы, которые совершают перелёты в светлое время суток, движутся по Прибайкальской равнине и весной, и осенью в одну и ту же сторону – с северо-востока на юго-запад. Поэтому Байкальский заповедник построил станцию кольцевания на речке Мишихе. Стационарная ловушка – многометровый сетчатый конус, направленный входом к востоку. Она работает с апреля по октябрь. За это время орнитологи и волонтёры ловят, кольцуют и измеряют несколько тысяч птиц. Помеченные здесь птички были найдены на Дальнем Востоке, в Западной Сибири и даже в Германии.

Орлы

Эти гигантские птицы никого не оставляют равнодушным, попадаясь на глаза. Орлов на Байкале много в смысле разнообразия – и мало в смысле количества.

Один из самых редких – Белоголовый Орел байкальских мифов, орел-могильник (он же солнечный или императорский орел). Научное название птицы связано лишь с тем, что в Казахстане он любит сидеть на курганах и мусульманских надгробиях – возвышений там мало. Охотится на сусликов, водоплавающих и других птиц.

Исследователь хищных птиц В. В. Рябцев в книге «Орлы Байкала» пишет: «По мнению многих этнографов, Культ Орла составляет очень древний пласт верований бурят, исторически связанных с байкальским островом Ольхон, так как чаще всего легенды соотносятся с именно с его территорией. Например, в одной из них говорится, что Белоголовый Орел приходится родным сыном «Хозяину» острова Ольхон – самому грозному байкальскому божеству, обитающему в Шаманской пещере на мысе Бурхан». По другому варианту, эжин (хозяин) Ольхона Ута Саган и его жена Саксага-саган Хатан, не имея сыновей, усыновили трех беркутов. Существует и множество других бурятских сказаний об орлах. А Ольхон считался орлиной столицей, где обитал царь орлов.

Поэтому и отношение к настоящим, не легендарным, орлам на Ольхоне и в Приольхонье было крайне благожелательным. Рябцев сообщает: «Коллективные жертвоприношения (тайлаганы) в Ольхонском районе сохранились до настоящего времени. В 1980-х гг. мне неоднократно приходилось встречать в Приольхонье следы проведения данного обряда. При этом хозяину Ольхона приносится в жертву баран, его жене – утка, орлу (их сыну) – заяц. Баранья шкура с головой натягивается на шест, рядом на колышки насаживают тушки утки и зайца. Совершался этот обряд в окрестностях огромного и очень старого гнезда орла-могильника. Гнездившаяся здесь пара орлов вела себя доверчиво по отношению к человеку, почти во все годы моих наблюдений птенцы выращивались ими благополучно».

Сейчас, к сожалению, орлов на Ольхоне почти не осталось. Здесь жило по несколько пар орлов-могильников и беркутов. Теперь – лишь одна пара беркутов, хотя и сусликов меньше не стало, и отношение к орлам доброе. Основные причины лежат вне Байкала. Они связаны, видимо, с экономическими изменениями в местах зимовок нашего могильника – это Юго-Восточная Азия. Сельское хозяйство, разрушение мест зимнего обитания, пестициды… Всё это повышает смертность орлов.

Но и на родине у орлов тоже есть проблемы. Беркуты не улетают так далеко, а некоторые даже зимуют на побережье Байкала. Но больше их не становится. Лесозаготовки уничтожили многие деревья и леса, где прежде гнездились орлы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное