Озеро Туманов

— Да, — медленно произнес сир Ив и улыбнулся. — Странное дело, Эсперанс! Мне не стоило больших трудов принять сердцем твою новую молодость: ведь сам я сделался старше на девяносто лет, так что твои юные годы больше не смущают меня. Но да поможет мне Бог, непросто мне свыкнуться с мыслью о том, что ты и есть тот самый возлюбленный корриган, о котором она так горевала!

Глава седьмая ПОЕДИНОК

Жан де Монфор, герцог Бретонский, находился в Ренне. Туда–то и отправился сир Ив де Керморван. Молодой рыцарь прибыл с крохотной свитой, которая состояла из нищего монаха и паренька–оруженосца, и остановился на постоялом дворе. Он ни с кем не разговаривал – эту обязанность исполнял по преимуществу монах. Оруженосец, хмурясь, поглядывал вокруг исподлобья, но помалкивал.

Рыцарь держался так, словно спал и двигался во сне. Сам он ничего за себя не решал. Глядел неподвижными глазами и не разжимал губ, даже если к нему обращались с прямым вопросом. Когда прибыли на постоялый двор, сидел на лошади и не сходил, пока монах не взялся за стремя. И потом стоял рядом не шевелясь, а поднялся в комнату лишь после того, как его подхватили под руки и повели.

Однако он не выглядел ни мертвым, ни даже больным; на лице у него имелся загар и поверх загара – румянец и пыль, как бывает с дороги.

Прибытие этой персоны перебудоражило весь постоялый двор, и наиболее храбрые из любопытных решились подступиться к мальчишке–оруженосцу, решив, что этот–то будет рад случаю поболтать.

Парень вытряхивал хозяйский плащ на дворе, когда его окликнули двое: слуга с постоялого двора и один из гостей, мелочный торговец, направлявшийся в Кале.

— Эй, — сказал слуга. – Эй, ты. Тебя как звать?

— А тебе какое дело, как меня звать? – ответил Ян.

— Может, и никакого, — сказал слуга, — да любопытно.

— Любопытство хуже жены, — сказал Ян. – Жену можно отравить, а любопытство – нет.

— Это ты откуда таких премудростей набрался?

— Так наш капеллан говорит.

— Гляди ты! Капеллан. Значит, у вас есть капеллан?

— Точно.

— Это не он ли с тем рыцарем сейчас прошел в верхние покои?

— Нет, тот другой. А этот много лет был аббатом. Лютый человек, скажу вам!

— Откуда же вы такие знатные приехали, что и аббат у вас на побегушках?

— А тебе какое дело?

— Ну вот что, — вмешался мелочный торговец. – Ты бы, мальчик, посмотрел на все не из собачьей конуры, как привык, а просторным взглядом.

Тут Ян взглянул на него так пристально и странно, что торговец отшатнулся. Ему показалось, что у незнакомого юноши взгляд убийцы; на самом же деле это был взгляд живописца.

— И что я должен увидеть просторным взглядом? – спросил Ян.

— То, что два почтенных человека задают тебе вежливые вопросы, а ты не отвечаешь.

— Меня зовут Ян, — сказал Ян. – Думаю, никому не будет вреда это услышать.

— Ну вот, уже лучше! – обрадовался торговец и хитро покосился на своего сообщника. – И откуда ты приехал, Ян?

— Из замка Керморван, — сказал Ян.

— Странные дела там у вас, в Керморване, творятся, — заметил торговец.

— Чего же в них странного? – возразил Ян.

— Говорят, тамошний господин, сир Вран, живет больше ста лет и все нет ему износу!

— Я этого не говорю, — сказал Ян.

— А твой господин – кто он? – продолжал торговец.

— Стану я говорить с чужими людьми о моем господине! – возмутился Ян. – Будь вы хоть трижды почтенные, а ему и в подметки не годитесь.

Он тщательно сложил плащ, перебросил его через руку и быстрым шагом ушел со двора.

Ив де Керморван приказал, чтобы и Ян, и Эсперанс ночевали с ним в одной комнате. Когда Ян вошел, Ив диктовал письмо, а Эсперанс старательно выводил буквы. Получалось медленно, потому что из каждой буквы на Эсперанса таращились лица: то были лица безумных аббатов, и лица корриганов, у которых один глаз был выше другого или заполз под бровь и там затаился, и лица великанов с бородавками везде где только можно, и бледное лицо матери сира Ива, и печальное лицо чудовища, которое было предком Эсперанса. Он сердился и тряс пером, отгоняя видения, а потом затирал пятна пальцем, и пыхтел, и вздыхал, и мучился. Но все–таки писание продвигалось.

«Мессир герцог, — значилось в письме, адресованном Жану де Монфору, — прибегаю под защиту Вашей милости! По таинственному стечению обстоятельств, будучи вырван из естественного хода жизни, я считаюсь давно умершим. Хотя это и не так. Если бы обстоятельства сложились иначе, я не стал бы требовать свою собственность у моих же наследников; однако тот, кто сейчас владеет моим родовым замком Керморван,также изъял себя из обычного течения времени и, по совпадению, является именно тем, кто замыслил лишить меня жизни и собственности. Я разумею сира Врана де Керморвана, которого намерен вызвать пред лицо Вашей милости, дабы потребовать у него назад мой замок Керморван.

Ив де Керморван».

Ян стоял у входа, боясь пошевелиться, потому что никогда раньше не видел, как слова превращаются в знаки и скрываются на листе, чтобы потом опять превратиться в слова. И в душе он не верил, что такое письмо может быть прочитано и понято.