Ожерелье и тыква-горлянка

— Обратитесь к вашему врачу, — резко сказал судья и взял в руки палочки для еды.

Толстяк бросил на него обиженный взгляд и пошел, переваливаясь, к конторке, не за­быв прихватить поднос с рисовыми сластями.

Судья поел с аппетитом и вынужден был признать, что жареная форель отменна. Вый­дя из «Девяти облаков», он увидел, что по другую сторону улицы у входа в «Зиморо­док» стоит Папоротник в коричневой куртке и широких штанах. Красный пояс вокруг та­лии и красная косынка на голове дополняли ее наряд. Бодро пожелав судье доброго утра, девушка воскликнула:

— Погода прекрасная! Как насчет того, чтобы проехаться по реке?

— Мне, вероятно, надо переодеться?

— Зачем? Мы просто купим по дороге соломенные шляпы.

Она повела его по узким переулкам, и че­рез несколько минут они вышли к восточной части причала. Судья купил две соломенные шляпы. Пока Папоротник завязывала ленты шляпы под подбородком, судья бегло осмот­рел склады. Два носильщика под наблюде­нием тощего человека с большой круглой го­ловой перетаскивали тюк на открытое место. Папоротник спустилась к воде по каменным ступеням и указала на узкую гладкую лод­ку, пришвартованную среди других судов побольше. Придерживая лодку, девушка да­ла возможность судье сесть в нее. Он прошел на корму, а она, ловко работая шестом, вы­вела суденышко на чистую воду, затем взяла вместо шеста длинное весло. Когда они вы­брались на середину реки, судья сказал:

— Вы знаете, я бы с удовольствием взгля­нул на знаменитый Павильон на воде.

— Это очень просто сделать. Мы пойдем вдоль этого берега, а потом пересечем реку. Понимаете, все хорошие места для ловли находятся на другом берегу.

Легкий ветерок дул над гладью коричневой воды, но утреннее солнце уже начинало при­пекать. Судья спрятал свою шапочку в рукав и надел круглую соломенную шляпу. Папо­ротник сбросила курточку. Красный шарф плотно перетягивал ее высокую грудь. От­кинувшись, судья наблюдал, как девушка, стоя, с грациозной легкостью управляется с веслом. Ее руки и плечи покрывал золоти­стый загар. Судья с грустью подумал, что ничто не может заменить молодость. Затем принялся изучать берег. Стройные сосны росли прямо у воды, возвышаясь над густы­ми кустарниками. То и дело попадались уз­кие проходы в заливчики и бухты.

— Здесь вы не поймаете ничего стояще­го, — заметила девушка. — Так... пару кра­бов да мелких рыбешек. Для угрей еще не сезон.

Чем выше по реке они продвигались, тем гуще становился лес. Замшелые лианы об­вивали низко нависшие над водой ветви де­ревьев. Примерно через полчаса Папорот­ник повернула лодку на середину реки.

— А нельзя проплыть еще немного вдоль берега? — поспешил спросить судья. — Мы, должно быть, приближаемся к Павильону, и я бы хотел как следует рассмотреть его.

— Чтобы нас пристрелили? Видите впере­ди разноцветные буйки? Вон там, на прича­ле, крупными иероглифами, размером с вашу голову, написано предупреждение: «Запре­щается заходить за буйки». И на берегу пе­ред Дворцом есть такое же вежливое преду­преждение. Если вы пересечете линию буй­ков, гвардейцы охотно потренируются со стены в стрельбе из лука — вы будете мише­нью. Так что придется восхищаться Дворцом с подобающего расстояния.

Она далеко обогнула буйки. Через некото­рое время взору судьи предстала трехэтаж­ная смотровая башня в северо-западном углу дворцового ансамбля. Лес резко обрывался над узкой бухтой, очевидно там, где в реку стекали воды из окружавшего Дворец рва. Северная стена под небольшим углом под­нималась прямо из воды. Покрытая амбразу­рами, она через равные промежутки преры­валась наблюдательными башнями, уже не такими высокими, как первая. Солнце свер­кало на шлемах лучников, фланировавших на стене.

— Вот громада, да? — окликнула судью Папоротник.

— Да, внушительная постройка! Давайте проедем еще немного вперед до северо-вос­точной башни. Тогда уж я увижу все!

Мимо них проходила большая джонка с грузами, гребцы пели, взмахивая веслами в такт грустной мелодии. Чистый звонкий голос Папоротника подхватил песню, де­вушка заработала веслом более ритмично.

Судья подумал, что стена высокая и не­приступная. Прямо над водой он насчитал восемь зарешеченных арок, через которые, очевидно, поступала из реки вода в кана­лы и акведуки Дворца. Затем показался Па­вильон, выступавший как раз над последней аркой. Он напоминал крытую беседку тра­пециевидной формы с тремя окнами-фона­рями — большим в середине и двумя ма­ленькими по краям. Судья прикинул, что основание Павильона приподнято по мень­шей мере на сажень над водой. Маленькая лодка, вставшая под Павильоном, не будет видна сверху. Но как эта лодка может ока­заться там, не попав в поле зрения лучников на стенах?

— Вы надеетесь увидеть у окна прекрас­ную принцессу? Может быть, теперь мы все же отправимся на другой берег?