Ожерелье княжны Гальшки

Но Гальшка, а тем более Беата вели себя так, что создавалось впечатление, будто они навсегда решили отойти от мирской жизни. Став добровольными затворницами, проводили время в молитвах.

Гурко места не находил, когда убедился, что его жена и теща словно в воду канули. Вынюхивал, куда они подались, но все было бесполезно. Готов был большие деньги заплатить, однако и это ничего не дало. Только через два года, в 1559-м, кто-то подсказал графу, что те, кого он безуспешно ищет, находятся в монастыре во Львове. Этому вначале не поверил. Дал задание надежным людям убедиться, так ли это. Затем поехал во Львов, где встретился с аббатом. Но тот, узнав, с какой целью появился Гурко, посмотрел на него как на безумца:

— Вы в своем уме, граф? — он не прятал раздражения. — Понимаете, о чем говорите?

— У меня точные сведения, что у вас прячутся две женщины! — Лукаш едва сдерживал себя.

— В нашем монастыре? — продолжал удивляться аббат.

— В вашем монастыре! — настаивал Гурко.

— Побойтесь Бога!

— Да вы безбожники! — в запале закричал граф.

— Ах, так?! Вон!

— Вы еще пожалеете, — пригрозил Лукаш.

Свое слово сдержал. Несмотря на то, что его планы вызвали немало насмешек, от задуманного отступать не собирался. Начал вооружать войско для похода на Львов. Думал, что, узнав об этом, аббат одумается, выдаст Гальшку с Беатой. Но сведения приходили неутешительные. Монахи отрицали нахождение в обители двух женщин, а графу советовали успокоиться и не делать глупостей. Однако верные ему люди продолжали утверждать, что жену и тещу нужно искать среди доминиканцев.

И Лукаш двинулся на Львов. Еще большее недоумение вызвал, появившись на улицах этого города. Но на насмешки не обращал внимания. А в том, что правда на его стороне, не сомневался.

К полудню войско подошло к монастырским стенам и разместилось вблизи. На некотором расстоянии от ворот Гурко установил пушки. Для устрашения приказал сделать выстрел, чтобы ядро пронеслось вдоль стен, не причинив вреда. Давал понять о серьезности своих намерений, но одновременно напоминал, что готов пойти на мирное разрешение конфликта.

Но монастырь словно вымер. На выстрел реакции не последовало.

— Заряжай пушки! — приказал граф, собираясь прицельно ударить по воротам. Однако вовремя остановился. Подозвал к себе несколько человек.

— Кричите, что согласны на переговоры. Требуйте появления аббата.

— Выходи на переговоры! — раздались голоса.

— Аббат нам нужен, иначе начнем стрелять!

— Давайте разойдемся мирно!

— Сила не на вашей стороне!

Ворота открылись, из них вышел монах.

— Аббат согласен переговорить с вашим командиром, — сказал он.

— Я также согласен, — ответил Лукаш.

— Наше условие: к воротам вы подойдете один.

— Согласен.

Гурко двинулся к воротам, навстречу ему вышел аббат.

— Так это вы, граф! — изумился он, хотя хорошо знал, чье войско подготовилось брать штурмом монастырь.

— Собственной персоной.

— Чем могу быть полезен?

— Не догадываетесь, святой отец?

— Не догадываюсь.

— Неужели мы такие забывчивые?

— Ничего не поделаешь — возраст.

— Может, напомнить, святой отец?

— Напомните, граф.

— У меня жена сбежала.

— Сочувствую.

— Говорят, она скрывается в вашем монастыре.

— Так вот вы, о чем? — изумился аббат. — Память, проклятая память. Извините, граф! Но я же вам говорил, что женщин в монастыре нет и быть не может.

— Я это уже слышал! — Гурко начал терять терпение.

— Какие претензии могут быть?

— Мне нужна жена!

— И теща, как я забыл!

— С меня хватит! — сказал граф с угрозой. — Даю вам время на размышление.

— Ваша воля, — ответил аббат и направился обратно, даже не поинтересовавшись, сколько времени Гурко отводит на ультиматум.

Лукашу пришлось возвращаться ни с чем. Услышал, как за его спиной закрылись ворота, только приблизился к своим, когда со стороны монастырских стен послышалось несколько артиллерийских выстрелов. Не успел подумать, что бы это значило, как два ядра врезались в землю в расположении его войска, а одно из них грохнулось почти рядом с ним. От неожиданности даже опешил, но быстро пришел в себя.

— Артиллерия! — закричал так громко, будто кто-то причинил ему боль!

Пушки молниеносно произвели несколько прицельных залпов, но это не принесло ожидаемого результата. Ядра отскочили от толстых, укрепленных несколькими слоями железа ворот и только сделали на них небольшие вмятины. Ничего не дали и повторные выстрелы. А в это время на стенах стало заметно движение. Защитники готовились к отражению атаки.

Гурко понимал, что с ней нельзя затягивать. После того как не удалось разбить ворота, единственное, что оставалось, — преодолеть не менее мощные крепостные стены, но, зная, насколько это мощная преграда (графу приходилось участвовать в боях), он хорошо подготовился к ее преодолению.

В ход пошло несколько стенных самострелов, которые позволяли при помощи специально сплетенных веревок бросать большие камни.