Ожерелье королевы

– Государь! – обратилась она к нему. – Вот тут господин кардинал де Роан рассказывает совершенно невероятные истории. Попросите его, пожалуйста, повторить это при вас.

Король, погруженный в свои размышления, повернулся к кардиналу:

– Речь идет о некоем ожерелье? Это о нем вы должны рассказать мне совершенно невероятные истории, а я эти невероятные истории должен выслушать? Говорите, я слушаю.

– Да, государь, речь идет об ожерелье, – пролепетал тот.

– Но позвольте, ведь вы купили ожерелье? – спросил король.

– Государь, – ответил кардинал. – Я ничего не знаю о том, что говорят, я ничего не знаю о том, что происходит; я могу утверждать только то, что ожерелья у меня не было; я могу утверждать только то, что брильянты в руках у того, кто должен был назвать себя и кто этого не желает, и тем самым вынуждает меня сказать ему следующие слова из Писания: «Зло падет на голову того, кто его содеял».

При этих словах королева сделала движение, чтобы взять за руку короля, но тот сказал ей:

– Это спор между им и вами. В последний раз ответьте: ожерелье у вас?

– Нет! Клянусь честью моей матери, клянусь жизнью моего сына! – отвечала королева.

Это заявление несказанно обрадовало короля. Он повернулся к кардиналу.

– А теперь это дело правосудия и ваше, – сказал он, – по крайней мере, в том случае, если вы не предпочитаете отдать его на суд моего милосердия.

– Государь! Королевское милосердие существует для виновных, – возразил кардинал, – и я предпочитаю правосудие народное.

– Так вы ни в чем не хотите признаться?

– Мне нечего сказать.

– Но ведь ваше молчание ставит под удар мою честь! – вскричала королева. Кардинал ничего не ответил.

– Что ж, я молчать не стану, – продолжала королева, – это молчание меня сжигает, оно свидетельствует о великодушии, которого я не желаю! Знайте же, государь, что преступление господина кардинала заключается не в продаже или краже ожерелья!

Де Роан поднял голову и побледнел.

– Что это значит? – спросил взволнованный король.

– У господина де Роана, по его словам, имеются письма! – отвечала королева Кардинал провел рукой по ледяному лбу и, казалось, спрашивал Бога, как мог Он наделить Свое создание такой смелостью и таким коварством. Но он промолчал.

– И это еще не все! – продолжала королева, все более и более возбуждаясь под влиянием собственного благородства. – У господина кардинала были свидания!

– Государыня! Будьте милосердны!.. – сказал король.

– И целомудренны, – вставил кардинал.

– Наконец, – продолжала королева, – если вы не худший из людей, если для вас есть в этом мире хоть что-нибудь святое, предъявите доказательства!

Де Роан медленно поднял голову и произнес:

– У меня их нет!

– Не прибавляйте это преступление к другим, – настаивала королева, – не навлекайте на меня еще одно бесчестие. У вас есть помощница, сообщница, свидетельница всего этого. Назовите его или ее.

– Кто же это? – воскликнул король.

– Графиня де ла Мотт, государь, – отвечала королева.

– Ах, вот оно что! – произнес король, в восторге от того, что все его предубеждения против Жанны оправдались. – Ну что же, пусть эту женщину допросят.

– Да, но она исчезла! – воскликнула королева. – Спросите у этого господина, что он с ней сделал. Он слишком заинтересован в том, чтобы вывести ее из игры!

– Быть может, ее заставили исчезнуть другие, – заметил кардинал, – те, кто заинтересован в этом больше, чем я. Кто-то устроил так, что ее не найдут.

– Но если вы невиновны, помогите нам отыскать виновников! – в бешенстве проговорила королева.

Кардинал де Роан, бросив на нее последний взгляд, повернулся к ней спиной и скрестил руки на груди.

– Вы отправитесь в Бастилию! – сказал оскорбленный король.

– Это незаслуженное страдание, которому вы, государь, преждевременно подвергаете прелата, и это мучение до обвинения незаконны.

– Будет так, как я сказал, – молвил король, открывая дверь и ища глазами кого-нибудь, кому он мог бы отдать приказ.

За дверью стоял де Бретейль. Его всепожирающие глаза угадали в возбуждении королевы, в волнении короля, в позе кардинала крушение своего врага.

Король еще не кончил что-то тихо говорить ему, как министр юстиции, присвоив себе обязанности капитана гвардии, крикнул оглушительным голосом, долетевшим до глубины галерей:

– Арестуйте господина кардинала!

– Сударь! – обратился кардинал к сопровождавшему его офицеру. – Нельзя ли мне послать домой весть о том, что я арестован?

– Ваше высокопреосвященство! Лишь бы этого никто не видел! – отвечал молодой офицер.

Кардинал поблагодарил его, потом, заговорив по-немецки со своим рассыльным, написал несколько слов на страничке, которую он вырвал из своего молитвенника.

Рассыльный схватил эту бумагу, как ястреб добычу, выбежал из дворца, вскочил на коня и поскакал по направлению к Парижу.

Глава 22. ПРОТОКОЛЫ

Не успел счастливый король вернуться в свои апартаменты и подписать приказ о препровождении в Бастилию де Роана, как появился граф Прованский.

– Что ж, брат! – молвил он. – Вы были совершенно правы в том, что касается дела с ожерельем.

– А разве есть еще какое-то дело? – спросил удивленный король.