Ожерелье королевы

– Верно, – согласился король, – она скажет мне правду!

Король Сел и еще раз взглянул в окно.

– А вот это действительно кардинал. Посмотрите! – сказал он.

Бретейль встал, подошел к окну и сквозь занавеску увидал де Роана – тот в праздничном облачении кардинала и архиепископа направлялся к апартаментам, которые отводились ему всякий раз, как он приезжал совершать в Версале торжественное богослужение.

– Вот он! Наконец-то появился! – поднявшись, сказал король.

– Тем лучше, – заметил де Бретейль, – объяснение не будет отложено ни на один день.

И тут он принялся поучать короля с усердием человека, который хочет погубить другого.

Адское искусство соединило в его портфеле все, в чем можно было упрекнуть кардинала. Король прекрасно видел, как одно за другим накапливаются доказательства виновности де Роана, но он был в отчаянии, что не видит доказательств невиновности королевы.

Он с трудом выдерживал эту пытку в течение четверти часа, как вдруг в соседней галерее послышались крики.

Король насторожился, Бретейль прервал чтение.

Дверь кабинета царапал ногтем офицер.

– В чем дело? – спросил король, нервы которого разыгрались после разоблачения, сделанного де Бретейлем. Появился офицер.

– Государь! Ее величество королева просит ваше величество соблаговолить пройти к ней.

– Это что-то новое, – побледнев, сказал король.

– Возможно, – отозвался Бретейль.

– Я пройду к королеве! – воскликнул король. – Подождите нас здесь, господин де Бретейль!

– Отлично, мы приближаемся к развязке, – прошептал министр юстиции.

Глава 19. ДВОРЯНИН, КАРДИНАЛ И КОРОЛЕВА

В то самое время, когда де Бретейль был у короля, де Шарни, бледный, взволнованный, просил аудиенции у королевы.

Королева одевалась. Из окна, выходившего на террасу, она увидела Шарни – он упорно добивался, чтобы его провели к ней.

Она приказала впустить его.

– Ах, сударыня! – воскликнул он. – Какое несчастье!

– В самом деле? Что с вами? – вскричала королева. Увидев, что ее друг бледен, как смерть, побледнела и она.

– Говорят, что вы купили ожерелье у Бемера и Босанжа.

– Я его вернула, – живо ответила она.

– Соблаговолите выслушать меня с неослабным вниманием: обстоятельства очень серьезны. Вчера я вместе с моим дядей де Сюфреном был у придворных ювелиров Венера и Босанжа. Дядя привез с собой индийские брильянты. Он хотел, чтобы их оценили. Мы поговорили о том, о сем. Ювелиры рассказали господину бальи ужасную историю, которую обсуждают враги вашего величества. Ваше величество! Я в отчаянии. Если вы купили ожерелье, скажите мне; если не можете заплатить, опять-таки скажите мне. Но не заставляйте меня думать, что за вас заплатил де Роан!

– Де Роан? – переспросила королева.

– Да, де Роан! Тот самый, который слывет любовником королевы, тот самый, у которого королева заняла деньги, тот самый, которого несчастный, именуемый де Шарни, видел в Версальском парке, видел, как он улыбается королеве, преклонив пред ней колени, и целует ей руки; тот самый…

– Сударь! – воскликнула Мария-Антуанетта. – Если вы верите, когда меня там нет, значит, вы не любите меня, когда я там.

Оливье в тоске ломал руки.

– Не говорите, что у вас нет ожерелья.

– Клянусь вам…

– Не клянитесь, если хотите, чтобы я продолжал любить вас.

– Оливье!

– У вас остается единственный способ спасти и свою честь, и мою любовь. Ожерелье стоит миллион шестьсот тысяч ливров. Из них вы заплатили двести пятьдесят тысяч. Вот полтора миллиона – возьмите их!

– Ваше имущество продано! Ваши земли, которые приобрела я и за которые я уплатила! Оливье! Вы разоряетесь ради меня! У вас прекрасное, благородное сердце. Больше я не стану скупиться на признания в такой же любви. Оливье, я люблю вас!

– Тогда примите.

– Нет. Но я люблю вас!

– Значит, заплатит господин де Роан?.. Подумайте, ваше величество; с вашей стороны это не великодушие, а жестокость, которая меня угнетает… Вы примете деньги от кардинала?

– Я? Полноте, господин де Шарни! Я – королева, и если я дарю моим подданным состояние или любовь, я не приму…

– Что же вы будете делать?

– Вы подскажете мне, как я должна поступить. Скажите: что думает господин де Роан?

– Он думает, что вы – его любовница.

– Скажите: что думают ювелиры?

– Что раз королева не может заплатить, за нее заплатит господин де Роан.

– Скажите: что думают в обществе по поводу ожерелья?

– Что оно у вас, что вы его спрятали, что вы признаетесь в этом, только когда за него заплатят – либо кардинал из любви к вам, либо король из боязни скандала.

– Хорошо, а теперь ваша очередь, Оливье. Я смотрю вам прямо в лицо и спрашиваю: что думаете вы о тех сценах, которые вы видели в Версальском парке?

– Я полагаю, что вы должны доказать мне свою невиновность, – твердо проговорил достойный дворянин. Королева отерла пот, струившийся по ее лбу.

– Принц Луи, кардинал де Роан, главный раздатчик милостыни Франции! – прокричал в коридоре привратник.

– Для вас все складывается как нельзя лучше, – произнесла королева.

– Вы его примете?

– Я собиралась послать за ним.

– Да, но…

– Войдите в будуар и оставьте дверь приоткрытой, чтобы лучше слышать.