Ожерелье королевы

– Я не должен произнести по-французски ни одного слова – ведь я господин де Соуза. Я знаю этого сеньора: если уж он заговорит, что бывает редко, то, во всяком случае, говорит на португальском, на своем родном языке. А вы, господин де Босир, дело другое: вы много путешествовали, у вас большой опыт в парижских коммерческих операциях, вы прелестно говорите по-португальски.

– Нет, плохо, – перебил его Босир.

– Вполне достаточно для того, чтобы вас не приняли за парижанина – Это верно Но – Кроме того, – прибавил дон Мануэл, приковывая к Босиру взгляд своих черных глаз, – самые полезные для дела люди получат самую большую долю.

– Само собой, – подтвердили компаньоны.

– Решим сразу же, – вмешался банкомет:

– Как мы разделим добычу?

– Ничего нет проще, – заявил дон Мануэл. – Нас двенадцать человек Стало быть, делим на двенадцать частей с той оговоркой, однако, что кое-кто из нас получит пол-юры части: например, я, как родоначальник этой идеи и как посол; например, господин де Босир, который учуял дельце и, придя сюда, заговорил о миллионах.

Босир сделал знак согласия – И наконец, – продолжал португалец, – полторы части получит тот, кто продаст брильянты – Ну уж нет! – в один голос воскликнули компаньоны. – Этому только половину доли, только половину!

– Но почему же? – с удивлением спросил дон Мануэл. – Мне представляется, что этот человек сильно рискует.

– Да, – отвечал банкомет, – но он получит прибавку к условленной цене, наградные, комиссионные, и все это составит изрядную сумму.

Все расхохотались: эти достойные люди превосходно понимали друг друга.

– Значит, все улажено, – сказал Босир. – Подробности обсудим завтра: сейчас уже поздно.

Он думал об Оливе, оставшейся на балу без него, с этим голубым домино, к которому, несмотря на легкость, с какой он раздавал луидоры, любовник Николь отнюдь не питал слепого доверия.

– Нет, нет, покончим с этим сейчас же, – возразили компаньоны. – Что это за подробности?

– Дорожная карета с гербами Соуэм, – отвечал Босир.

– Рисовать их куда как долго, – заявил дон Мануэл, – а просушить их – еще дольше.

– Есть другой способ! – воскликнул Босир. – Карета господина посла сломается в дороге, и он будет вынужден воспользоваться каретой своего секретаря!

– А разве у тебя есть карета? – спросил португалец.

– Первая попавшаяся карета – моя карета.

– Ну, а твои гербы?

– Первые попавшиеся.

– Ну что ж, все упрощается. Как можно больше пыли и пятен на стенках, как можно больше пыли на задке кареты, на местах, где должны быть гербы, – и хранитель печати не увидит на ней ничего, кроме пыли и пятен.

– А как же прочие члены посольства? – осведомился банкомет.

– Мы все прибудем вечером, – так будет удобнее для начала, – а вы прибудете на следующий день, когда мы уже все для вас приготовим.

– Превосходно!

– Каждому послу, кроме секретаря, полагается иметь еще камердинера, – заметил дон Мануэл, – это должность весьма деликатная.

– Господин командор! – заговорил банкомет, обращаясь к одному из мошенников. – Роль камердинера вы возьмете на себя.

Командор поклонился.

– А деньги для покупок? – спросил дон Мануэл. – Ведь у меня ни гроша!

– У меня есть деньги, – заявил Босир, – но они принадлежат моей любовнице.

– А что у нас в кассе? – спросили компаньоны.

– Дайте ваши ключи, господа, – сказал банкомет. Каждый из компаньонов вынул маленький ключик, отпиравший один запор из тех двенадцати, на которые замыкалось двойное дно знаменитого стола, – таким образом, ни один из членов этого почтенного общества не мог наведаться в кассу без разрешения одиннадцати своих коллег. Состоялась проверка.

– Сто девяносто восемь луидоров помимо запасных фондов, – объявил банкомет, следивший за своими компаньонами.

– Отдайте их господину де Босиру и мне. Это не слишком много? – спросил дон Мануэл.

– Дайте нам две трети, а треть оставьте для прочих членов посольства, – возразил Босир, проявляя великодушие, примирившее все мнения.

Таким образом, дон Мануэл и Босир получили сто тридцать два луидора, а семьдесят остались на долю прочих. Компаньоны расстались, назначив встречу на следующий день. Босир поспешно скатал свое домино, взял его под мышку и бегом припустился на улицу Дофины, где он надеялся застать мадмуазель Оливу, обладающую всеми своими прежними добродетелями и новыми луидорами.

Глава 4. ПОСОЛ

К вечеру следующего дня через заставу Анфер в город въехала дорожная карета, достаточно запыленная и достаточно забрызганная грязью, для того чтобы никто не мог разглядеть ее гербы.

Карета остановилась перед довольно красивым особняком на улице Жюсьен.

В дверях особняка ее поджидали два человека! один – в костюме, вполне приличествующем для того, чтобы начать церемонию, другой – в некоем одеянии, вроде тех, какие во все времена носили нотариусы различных парижских административных учреждений.

Карета въехала во двор особняка, ворота которого тотчас закрылись перед носом у кучки любопытных.

Человек во фраке весьма почтительно приблизился к дверце кареты и слегка дрожащим голосом начал торжественную речь на португальском языке.