Ожидаемое забвение

Отчего неспокоен?
Не виновен ли Марс?
Он незримой рукою
Манит. Все это фарс!
Выпил водки, но мало,
Обожгла не совсем.
За окном запоздало
Светят фары. Зачем?
Замутилось сознанье,
Душу что-то гнетет.
Дело все в расстоянье,
А то был бы полет
Не до Марса, возможно,
До морских берегов.
Страх еще не низложен —
Самый злой из врагов,
Точит, тянется к горлу
Скользкой, жуткой петлей.
Город… горюшко-горе…
День разрезан струей,
И стекло обагрилось,
Не глядеть бы в упор.
Обещалось. Любилось.
Кто поставил затор,
Отлучил друг от друга,
Словно порчу навел?
Он из пьяного круга
Выход сам не нашел.
Тот, что стал неспокоен, —
Не виновен в том Марс,
Хоть незримой рукою
Манит. Все это фарс!

«Последняя пробежка…»

Последняя пробежка…
Никто не помешал.
Крестом возникла вешка.
Устал. И ниц упал.

– О, как же долго жил он.

– Как много знал, любил.
– И вороны кружили.
– И дождь холодный бил.

Так фразы прозвучали,

Надгробные слова.
Отрада в них с печалью,
Тюльпан, плакун-трава.

Никто и не заметил,

Как лист к стволу припал:
Порыв ударил ветра —
Так быстро он бежал!

«Войну посылает Бог…»

Войну посылает Бог
Для усмирения духа.
Где запад? А где восток?
О них не доносится слуха.
А только железо ревет,
Огонь даже солнышко плавит.
Народ убивает народ,
И кровь шар земной заливает.
Все превратится в золу,
Пекло тела разлагает.
Как по кладбищу, по селу
Дух безымянный витает.

«Ух!» и «Ах!»

Из окна несложно выброситься,
Если кто-то подтолкнет.
Но сначала надо выбриться,
Сполоснуть бальзамом рот.
И, забыв «прихватизацию»
(Ты в ней щедро «прихватил»),
В гости пригласить приятеля
(В связке он с тобою был).
И в застолье часто чокаться
За успехи в грабеже.
А потом: «Да че ты!.. Че ты!
Слаб в коленках?! В мандраже?!»
И один вдруг погрустнеет
И рукой махнет: «Народ,
Вот увидишь, озвереет,
Кровное себе вернет!»
А второй насупит брови,
Не промолвит ничего,
Он совсем иной по крови,
Мысль иная у него.
Дальше простенький сценарий:
Перекур. Балкон. «Ух! Ах!»
Очень правильные парни:
«Ух!» – не промах! «Ах!» – пром'aх!

«В центре Елани пасутся коровы…»