Ожидание

О, песнь любви! Извечна её тема, её мораль всем понятна. Хотя…любовь может быть мгновенной. Вспыхнуть и сгореть как тонкая обыкновенная спичка. А иногда она подобна вулкану, до поры до времени таящему в недрах своих огненную лаву, что в минуту наивысшего возбуждения стремится излиться из недр своих. И вот она, уже несётся бурным стремительным потоком, сметая всё на своём пути, не замечая тех несчастных, кто попал в эту круговерть…

А может любовь похожа на тот Ручей, из того светлого мира Детства, что так часто мы вспоминаем в своих беспокойных взрослых снах? И кто знает, на что похожа наша любовь! Мы не узнаем это до тех пор, пока не пройдут годы, и не зарастут травой ста-рые тропинки, потому что новые уже протоптаны…

И мы с тревогой вглядываемся в собственное отражение в зеркале, и сетуем на то, как быст-ро пробежала жизнь, пролетела как одно мгновение, хотя мы знаем, в душе мы молоды, мы полны сил, и как мы хотим, чтобы нас любили вечно. И мы не поймём тех, кто скажет про нас:

— Глупцы! Да им пора уже на пенсию!

— Да, конечно! Мы уже не молоды. И если жизнь-проказница приготовила нам свой последний подарок, мы не поверим ей, а будем очень долго думать и решать, пока, на-конец, она опять не расставит всё по своим местам, и, увы, не в нашу пользу!

— Ты нарисовала удручающую картину наших с тобой отношений! — засмеялся Володя.

Он обнимал Нику, и голова её лежала у него на плече. Сколько раз она представляла себе эту картину. Сколько раз, во сне, она обнимала это сильное мужское тело, прижи-маясь к нему с яростной силой, и просыпаясь ночью от пустоты и холода, с горечью и слезами думала о том, что ждать перемен бесполезно, годы проходят, ей уже 33, 34, 35…

— Господи! — вскочила Ника, и, усевшись на кровати, с тревогой посмотрела на ле-жащего рядом мужчину:- У меня же завтра день рождение!

Володя, обняв её, шутливо опрокинул на подушку, и, вглядываясь в её черные, пол-ные грусти глаза, сказал улыбаясь:

— Я знаю, и приготовил тебе подарок!

— Какой? — улыбнулась в ответ Ника.

— Завтра! Это будет завтра, а пока подумай, помучайся…

— Ну, нет! — прижавшись к Володе, беспечно отвечает Ника. — Хватит мне думать, хва-тит! Ты, мой самый лучший подарок! Ты! И пока длится эта ночь, нет ничего дороже тебя и нашей любви.

— Ты объясняешься мне в любви? — тихо шепчет мужчина.

— Возможно! — смеётся женщина.

Был месяц март. За окном стояла глубокая ночь. Темная, весенняя! Кое-где на не-бе сияли звёзды, но свет их был недостаточно ярким для того, чтобы увидеть этот не-истовый блеск голубых глаз, и матово-чарующую поволоку чёрных глаз, таких чёрных и бездонных, как сама ночь… Эти глаза целомудренно скрывали в ночи свой страстный огонь, потому-что сейчас, только сильные трепетные руки, да нежные губы вели нескон- чаемый разговор о любви. О вечной, и незыблемой Любви мужчины к женщине!

И ещё долго были слышны в тишине огромного спящего дома звуки поцелуев, да бессвязный шепот объятых любовной негой двух людей. Мужчины и Женщины!

Мир вам влюблённые, и спокойной ночи!

ГЛАВА 45.

Маленькое золотое колечко лежало на чёрном бархатном поле, и, сияло так ярко в лучах солнца, врывающегося в окно, что женщина, зажмурившись от яркого блеска ударившего в глаза, не заметила, как приподняли её руку и через мгновение, коль-цо, скользнув по коже, уже сияло на пальце.

Женщина вопросительно уставилась на мужчину, в его смеющиеся голубые глаза.

— Ты подарил мне не тот подарок!

— Неужели? — засмеялся опять мужчина, но затем сделал огорчённое лицо. — А ты бы хотела получить в подарок кольцо с огромным бриллиантом? Чтобы оно, своим блеском затмило солнечный свет? Да?

— Ты очевидно хороший поэт, и вероятно иногда пишешь неплохие стихи. — грустно произнесла Ника. — Но ты неважный кавалер, если решил, что в подарок женщине мож-но дарить обручальные кольца.

— Может я и неважный кавалер, но я обещаю тебе быть неплохим мужем!

Наверное, она долго молчала, потому что Володя, тревожно заглядывая Нике в глаза, тихо спросил:

— Что-то случилось?

— Как я поняла, ты делаешь мне предложение! — наконец произнесла Ника.

— Да, ты поняла меня правильно! — Володя обнимал её за плечи.

— Постой! Подожди! — женские руки упёрлись мужчине в грудь.

— Ждать? Чего? — вдруг взорвался Володя, и глаза его, всегда такие нежные и ласко-вые стали вдруг жесткие, колючие. — Мы и так, всю свою жизнь только и делали, что жда-ли, ждали и ждали…

Ника виновато опустила голову, и, с трудом подбирая слова, ответила:

— Нет, Володя! Нет! Наоборот! Мы никогда и никого не ждали. Мы с тобой шли по жиз-ни так, как нам того хотелось, и как порой заставляла идти нас сама жизнь…

— Но сейчас я делаю тебе предложение, и прошу, что-бы ты уехала с детьми со мной в Москву.

Ника с сожалением посмотрела на кольцо, блестевшее на пальце, и тихо, чуть слышно произнесла:

— Я не могу стать твоей женой!

— Сейчас… — добавила она, увидев вновь тот- же жесткий колючий взгляд, неприятно поразивший её.

— Именно сейчас? — спросил мужчина, усмехаясь. — Но почему?

— Ты женат Володя! И у тебя есть ребёнок! Мальчик! — произнесла в раздумье Ника.