Ожидания Бена Уикса

Над раздевалкой с ее неубиваемым ароматом плесени, пота и хлорки витал застарелый запах большого, в два этажа, непроветриваемого пространства. По какой-то причине в раздевалке сделали чересчур высокие потолки, и ребята регулярно зашвыривали в это пространство то сырые носки, то недоеденные яблоки, то мокрое мыло. Шкафчики были расположены спинками друг к другу и стояли просторными рядами, имея между собой проходы, как в супермаркете.

Что-то все-таки было в его тревоге хорошее, возвышенное, значительное — как будто именно в этом поединке ему наконец-то надо было бояться чего-то действительно серьезного. И тем не менее прежние его упрямые, мелкие страхи все-таки вырывались на волю. Когда Бен шел к зданию спортзала, он видел, как один рабочий из техперсонала со скучающим видом осторожно водит ручной шлифовальной машинкой по боку Дракона, а другой на четвереньках оттирает металлической щеткой табличку на постаменте.

Ему вспомнилось, как в комнате общаги Ахмед рассыпался тихим гневом:

— Представить не могу такого неуважения!

Говорил он это с бейсболкой Marlboro Racing на макушке, и Бен едва мог на него смотреть.

— Когда тебе столько всего здесь дается — и так вот осквернять… Кто вообще мог такое сделать? Ты не знаешь, кто это был?

— Послушай, это всего лишь прикол.

— Нет, это совсем не прикол. Тем самым этот человек отвергает все блага, все те дары, что дает ему эта школа.

— Эта школа никакое не благо и не подарок, Ахмед. Здесь ничего не дается просто потому, что это место такое правильное и хорошее.

И Ахмед устремил на него ошеломленный взгляд.

Сегодня Бен первый раз на люди надел борцовское трико. Оно казалось непривычно тесным, отсутствовало разделение между верхом и низом, лямки у него были, как у майки, к тому же в паху это одеяние прилегало так плотно, что явственно показывало, насколько Бену там чего-то не хватает, да и вообще казалось довольно вульгарной попыткой привлечь к себе всеобщее внимание. И в то же время ощущение этой тесноты его каким-то образом подстегивало к действию.

Шлем свисал у него в руке. Любой, кто взглянул бы сейчас на прислонившегося к стене Бена, решил бы, что он дремлет стоя. Если его выгонят из Сент-Джеймса и он будет вынужден пойти в обычную муниципальную школу, то не придется ли ему тогда заняться борьбой, потому что сквоша там уж точно не окажется?

Бен на мгновение оторвал затылок от стены и вновь прислонил голову. Из коридора донесся шум резко открывшихся дверей, несколько скандалящих голосов: кто-то у кого-то явно выиграл поединок. Теперь Бену наверняка пора было в зал. Он знал, что подходит его очередь и тренер Вебер уже начинает волноваться. Отступив от стены, Бен в своем тесном одеянии вышел в коридор и направился к борцовской арене.

Его противник откинул со лба челку, согнувшись в полуприседе. Судья резко опустил руку, и соперники сошлись. К концу первых тридцати секунд горло у Бена сделалось таким же твердым и гладким, точно деревянная поверхность в сауне.

Глава 10. Предел упругости

В понедельник после тренировки и перед большим ужином Ахмед вернулся в комнату с массивной картонной коробкой, усеянной множеством замысловатых почтовых и таможенных печатей. Он поставил ее на диван и отправился в ванную, чтобы как следует принять душ. Бен между тем в нетерпении разглядывал коробку. У него еще все болело после поединка — после его поражения, которое все вокруг почему-то сочли достойным восхищения. Мэтт тоже проиграл своему сопернику, но в целом их команда осталась в победителях. В тот же день сквошисты проиграли ребятам из Андовера, при этом Ахмед оказался на втором месте в турнире среди игроков запаса. Бен не стал даже просматривать распечатку состава команды Андовера по сквошу, и без того зная, что всех их успел побить в юниорском чемпионате.

Ахмед вернулся в комнату в длинном халате — с уже настолько отросшими волосами, что после душа они висели мокрыми прядями, — и выложил на стол два галстука. Пурпурный в золотую полоску и пурпурно-зеленый с узором пейсли. Решая, какой из них надеть, Ахмед вскрыл скотч на коробке краем пластмассовой линейки. Изнутри он извлек длинную, до середины бедра, дубленку с белым мехом внутри и трехдюймовыми роговыми застежками, продевавшимися в кожаные петли.

— Категорически нет, Ахмед.

— Что?

— Такое здесь ни в коем случае нельзя носить. Тебя же изведут в этом пальто, чел.

— Нет, что ты, это замечательная вещь! — Ахмед раскрыл сложенную открытку, тоже лежавшую в коробке. — Отец прислал мне это из Испании.

— Однозначно нельзя.

Судя по лицу Ахмеда, ему невыносимо было встретить неодобрение Бена.

— Это замечательное пальто, — продолжал настаивать он.

Взяв такси, они отправились в магазин мужской одежды в придорожном торговом центре в пятнадцати минутах езды от школы.

— Поверь, такая куртка, как у меня, намного лучше тебе сослужит, когда выпадет снег. — Бен показал, что на его куртке рукава скроены так, что, когда поднимаешь руки над головой, линия пояса не задирается.