Ожившая надежда

Скажем, надоели ходики, гирьку отцепи, они и притихнут. Электронные часы не станут мигать, коль отключил питание. А звезды в ночном небе мерцают и мерцают, отсчитывая секунды, и никакая сила их не остановит.

Годы шли, и удержать их не было возможности, да и охоты тоже.

Без Аленушки мир для Арсения Фомича стал пуст. Конечно же, не сидел сиднем, работал, общался с людьми, и было их много, с кем приходилось знаться, но мир был пуст, потому что для него ничего дорогого в нем не осталось. Имея множество знакомств, он был одинок.

Ему было пятьдесят шесть лет, когда случилась та непредвиденная встреча, которая поначалу показалась даже досадной и ненужной для его жизни, которая была больше похожа на медленное, смиренное умирание.

В погожий сентябрьский день хоронили старого журналиста, когда-то известного, обласканного властью, а теперь забытого вкупе с теми страстями, что волновали в кои-то времена честной народ. Никто не задавался вопросом, на каком году жизни умер старик, настолько он выглядел дряхлым. И худ покойник был до невероятности, кожа да кости, должно быть, соки жизни, данные природой этому телу, употребились до последней капли, и только тогда пришло успокоение. И, конечно, в газетном некрологе не было привычного слова - «преждевременно». По причине столь почтенного возраста покойного похороны прошли без единой слезы, без единого скорбного вздоха. Небольшая группа людей, собравшаяся у могилы, с постными лицами следила, как подпитые парни из похоронной службы забили гроб, спустили в яму, закопали и свежий холмик завалили венками, купленными за казенный счет. Только одна женщина положила у изголовья букетик полевых цветов. Корнеев не сосредоточил на ней внимания, только и промелькнула мимолетная мысль, что в долгополом платье и поношенной вязаной кофте тетенька напомнила серую мышь.

Солидные господа, проводившие старика в последний путь, не сразу разошлись, а минут пять постояли в молчании, потупив взгляды. Это были мужчины странно чем-то схожие между собой. Должно быть, и впрямь работа накладывает на людей отпечаток. Старик когда-то был редактором популярной газеты, и на его похороны пришли главы нескольких местных изданий, люди одной с ним профессии. Только маленькая женщина со своим букетиком полевых цветов не вписывалась в этот своеобразный клан. Потому и держалась в сторонке, а, возложив цветы, тут же опять отошла от малочисленной толпы и остановилась у толстенной вековой сосны, доверительно коснувшись рукой ее морщинистой коры.

- Ну, ему отдыхать, а нам работать, - сказал полный мужчина с мясистым лицом и первый надел шляпу.

Он когда-то наследовал кресло покойного и счел нужным не только поместить некролог в своей газете, но и позвонить коллегам по перу, чтобы они придали своим присутствием солидность похоронам. Откликнулись далеко не все, но некоторые все-таки приехали, и полный господин был доволен собой. Без него старика никто и не вспомнил бы. Правда, и он не узнал бы о смерти своего предшественника и учителя, если бы не звонок соседки покойника. А позвонила та самая женщина, что теперь стояла под раскидистой сосной, маленькая и тихая, с искренней печалью на лице. Полный господин, естественно, не помнил о звонке женщины, уже занятый отложенными на короткое время заботами, и прошагал мимо, глянув мельком и отчужденно на унылое существо явно из кладбищенских завсегдатаев! Да и откуда было знать ему, что звонила она? По телефону с ним изъяснялась дама, несомненно, интеллигентная, даже изысканная в манере говорить складно и грамотно.

Как-то так получилось, что Корнеев последним отошел от могилы и чуть отстал от других.

- Арсений, - услышал он рядом.

С недоумением повернув голову, он наткнулся взглядом на близкое лицо женщины и узнал моментально. А ведь столько лет не виделись!

- Здравствуй! - улыбнулась женщина и поспешила выручить Арсения Фомича, по-своему поняв его растерянность. - Анна. Ванеева.

- Да узнал, узнал! - уверил Арсений Фомич. - Здравствуй, здравствуй, Анна Ванеева!

Пепельного цвета кофта и юбка женщины, заметно поношенные, а того более стоптанные туфли говорили о том, что живется ей очень даже небогато. Увидеть Анну Ванееву в таком виде Арсений Фомич и предположить не мог даже при большом старании. Это же Аннушка! Та самая…

- Как ты тут? - наконец-то вырвалось у Арсения Фомича удивление. - Вот уж сюрприз!

Она явно прочитала по глазам все, что минуту назад творилось в душе старого знакомого, и теперь успокоено вздохнула - признал.

- Ну, уж сюрприз!

- Честно, как ты здесь оказалась?

- Дядя Леша был моим соседом. Много-много лет…

- Вот как!… А мы его как коллегу проводили. Надо же! А? Дикое совпадение.

Она шагнула на асфальтированную дорожку, легко и даже как-то по-дружески оттолкнувшись от дерева. Арсений Фомич пристроился рядом, и они неторопливо пошли по аллее. Арсений Фомич сдерживал свое любопытство, хотя очень хотелось узнать, как живется и можется старой знакомой. Она оглянулась на свежий могильный холмик и стала объяснять: