Ожившая надежда

- Понимаете, Арсений Фомич, Игорь попросил найти адрес Анны Семеновны. Я нашла. И мы поехали в гости. Но в этом нет ничего плохого. Поверьте.

- Извини, Валя, - поспешно перебил подругу Игорь. - Арсений Фомич не может думать, что мы затеяли что-то такое, от чего бывает стыдно. Вопрос стоит иначе - что мы хотим? Вот что его интересует. Однако на этот вопрос, Арсений Фомич, нельзя ответить однозначно. А если уж до конца быть объективным, то надо признаться, что на этот вопрос вообще нельзя ответить, потому что мы не знаем, чего хотим. Простите, я говорю «мы». Нет, Валя тут ни при чем, она только помогает мне. Инициатива моя, и я за все отвечаю. Но я сбился с мысли. И теперь мне трудно ее уловить.

- Уж улови как-нибудь, - попросил Арсений Фомич.

- Буду предельно конкретен, - Игорь широким жестом показал на всех. - Вот смотрите. В этом кабинете оказались четыре человека. Но ведь это на самом деле не так.

- Как это не так? - удивилась Анна Семеновна и поглядела на Валю. - А сколько нас?

- На самом деле здесь сошлись два поколения - шестидесятых и нынешних. А приходило ли вам на ум, что наши поколения похожи. Эта мысль пришла мне в голову сегодня утром. Я даже Вале не успел сказать.

- Что ты такое говоришь, Игорь! - удивилась Анна Ванеева. - Как это похожи? Разве можно сравнивать? Стыдно…

- Да отчего стыдно?

- Молчи! - даже притопнула ногой Анна Ванеева. - И не смей сравнивать!

Валя придвинулась к Анне Семеновне, ладонью погладила по плечу, чтобы та успокоилась. Арсений Фомич смотрел на старую знакомую с таким видом, будто удивила она его настолько, что он и слов-то не находит. Сама же Ванеева застыдилась того порыва, с которым набросилась на Игоря. Но успокоиться не могла, а прямо-таки вся горела от гнева, что кто-то посмел поставить на одни весы ее молодость с нынешним временем. Лучше, хуже - не о том речь, только между этими поколениями ничего общего нет, ни близкого, ни дальнего родства не найти, будто не одной породы люди.

- Как только у тебя язык повернулся? - упрекнула Игоря, не выдержав, Анна Ванеева.

- Я же главного не сказал! - испуганно закричал Игорь. - Дослушайте меня, пожалуйста.

- Ой, пошла я! - махнула рукой Анна Семеновна, поднимаясь со стула. - Заговорил ты меня, Игорь. Даже голова разболелась.

Она посмотрела на Арсения Фомича и виновато улыбнулась.

- Завелась как маленькая.

А тот расхохотался так громко и раскатисто, что сослуживцы застыли в удивлении. Что это с их шефом?

А ему смешно стало от того, что увидел воочию - ни время, ни тяготы жизни не переменили Анну. Разве только внешне. Ему от этого открытия весело стало, но он тут же заметил, что смех его не поняли, и потому торопливо предложил:

- Может, нам всем поужинать в кафе? Я угощаю. А еще лучше - поехали ко мне. Давно у меня не было гостей. А что за дом без гостей?

- Никуда я не пойду, - стоя у порога, испугалась Анна Семеновна. - До свидания!

- Погоди! - поднялся Арсений Фомич. - Провожу. По делу же, думаю, приходила.

- Нет, нет! - энергично замахала руками Анна Ванеева. - Я пошла… Дело отпало. Я спешу.

И она выскочила за дверь. Бежать Арсению Фомичу за ней глупо. Не юноша вроде, и он попросил ребят:

- Проводите.

А сам опустился на стул.

Догонять не пришлось. Анна Ванеева уходила и нисколько не спешила, совсем даже не торопилась. Она была в невеселой задумчивости, когда Валя с Игорем оказались рядом.

- А вы чего тут? - подивилась она.

Валя доверительно взяла женщину под руку.

- По пути оказалось, - очень достоверно слукавила Валя и спросила тихо, чтобы Игорь не слышал: - Чего не согласились в гости? Арсений Фомич очень огорчился. Я видела. Он один живет. Кого вы стесняетесь?

- Как это один?

- С женой давно развелся. А дочь умерла. Еще подростком. Вы что, не знали?

- Как умерла? - Анна Ванеева остановилась и стала повисать на локте Вали.

- Игорь, помоги! - позвала Гвоздева.

Тот шел, чуть отстав, чтобы не мешать беседе женщин и чтобы они ему не путали мысли.

- Игорь! - звала Валя.

Только теперь голос Вали дошел до его сознания, он кинулся вперед и успел подхватить Анну Семеновну под локоть, иначе она сползла бы на колени посреди тротуара.

Молоденькую любовницу Наташеньку, которая по совместительству была его секретаршей, Василий Павлович Зыков содержал, поскольку так подобало по его понятиям успешного человека. Он обычно приходил в пятницу вечером, оставался на ночь, субботу они проводили вместе, и он уезжал. Так завелось с первых дней их близкого знакомства.

Сегодня он повел себя странно, почему-то не зашел в спальню, где она ждала его, а слышно было, возился в кухне. И ей пришлось покинуть постель, набросить на голое тело халатик и идти к нему.

Он принес еды и вина, тонкими ломтиками резал буженину и сказал, не оборачиваясь:

- Надо поговорить. Припудри носик и к столу.

Она пошла в ванную, но душ приняла до его прихода, поэтому поглядела в зеркало, чуть подумала и благоразумно осталась в халатике на голое тело. Василий Павлович встретил задумчивым пасмурным взглядом и даже не стал восторгаться ее красотой, как обычно, а жестом попросил сесть.