Оживший камень (СИ)

Что я выбрал удачный образ, я понял едва зашел в юстиц-коллегию. Тут снова царил хаос, но люди сами обтекали меня, сторонясь. Администратор у стойки любезно и очень быстро объяснил, где нужный мне зал. Так быстро, что пришлось просить повторить.

Так что этот милейший человек вызвался проводить до самых дверей комнат для ожидания.

На месте уже поджидал Казаринов в своем привычном образе юного растяпы. Но и он изумленно уставился и как-то опасливо поинтересовался:

— Вы же не собираетесь и тут кого-нибудь убить?

— Ну что вы, конечно же нет, — я по-доброму усмехнулся и резко убрал улыбку, мрачно добавив: — У меня с собой нет оружия.

Юрист не сразу сообразил, что это шутка. Неуверенно рассмеялся, откашлялся и взял себя в руки, принявшись спешно объяснять, прежде чем мы вошли:

— Вы имеете право не отвечать на вопросы, Александр Лукич. Пусть ваше дело редкость в наши дни, но вы были в своем праве по условиям дуэльного кодекса и заключенного соглашения. Если ваше молчание не устроит следователя, то заседание просто будет перенесено.

Михаил неожиданно схватил пробегающего мимо мальчишку-посыльного, чуть наклонил его и уложил на спину портфель, ловко достав оттуда бумагу и ручку.

— Вот тут подпись поставьте, ваше сиятельство. Это разрешение на представление ваших интересов в данном деле.

Я подписался и мальчишка молча умчался дальше, даже не обернувшись.

— В зале будет дежурный менталист, так что я рекомендую воздерживаться от ответов, в которых вы не уверены, — продолжил Казаринов. — Адвокат той стороны известен в своих кругах. В основном хитрожо… хитроумием, ваше сиятельство, и невероятной изворотливостью. У не знаю, как граф Киселёв умудрился нанять его на такое дело.

— Дорогой? — уточнил я.

— Дорогой и очень занятой, — юрист кивнул. — Будьте с ним осторожны, не поддавайтесь на провокации. Что ещё… — он почесал макушку, чем окончательно растрепал прическу, и легкомысленно махнул рукой: — А, на месте разберемся.

Отличный юрист… Главное, что позитивно настроенный.

Мы зашли внутрь уютного помещения, выделенного для каждой из сторон. Тут был и рабочий стол, и низкие удобные диванчики, и чайный уголок. Отсюда дверь вела прямо в зал, куда мы и отправились, не задерживаясь.

Дальнейшее было похоже на плохо организованный цирк. Председатель, невзрачный и низенький мужчина, беспрестанно протирающий лоб платком, явно торопился. Знаменитый адвокат, здоровенный и вальяжный, как отъевшийся кот, из всех сил растягивал.

Зал был битком набит народом.

Половину претензий я не понимал, на них успешно отвечал Казаринов. И это была скорее их битва с адвокатом.

Киселёв в мою сторону не смотрел вообще. Ему хватило одного взгляда, когда я вошел. Мой вид быстро стер надменное выражение с его лица и дальше граф отстраненно глядел в окно.

Из зала постоянно доносились выкрики, нарушителей то и дело выводили, приостанавливая ход заседания.

В какой-то момент мне стало скучно и я достал мобильник, прикрывшись столом. Довольно улыбнулся, когда увидел уведомление из императорского банка — на счет поступила крупная сумма от князя Оболенского. Казаринов всё же заметил и бросил укоризненный взгляд. Мол, тут вершатся судьбы мира, я в телефоне играюсь. Так что пришлось убрать и постараться делать вид, что внимательно слушаю.

Когда юристы закончили бурные словесные баталии, а Киселёв говорить отказался, дали слово мне.

Я медленно поднялся, неторопливо поправил пиджак и обвел притихший зал тяжелым взглядом.

Кто-то особенно впечатлительный на задних рядах издал судорожный вздох.

Я к речи не готовился, просто сказал что думаю, облачая это в приемлемую ситуации форму.

— Я буду краток. Чтобы не тратить попусту время, как сейчас, так и в будущем.

У председателя дернулась щека. Верно, никаких уважаемых, это обращение ещё заслужить надо.

Удостоверившись, что каждый присутствующий меня внимательно слушает, я добавил каплю темной силы в свой голос. Совсем чуть-чуть, столько не засечет ни один артефакт. Зато смысл слов точно дойдет до всех.

— Я не намерен и впредь позволять кому-либо думать, что прикрываясь разными поводами, стоит привлекать мое внимание и считать, что возможно избежать подобных последствий. Так что прошу всех желающих в будущем воспользоваться удивительным даром природы — мозгом. И подумать, стоят ли обиды того, чтобы из-за них рисковать жизнью? Это — официальная позиция рода Вознесенских.

С последним я мог и переборщить, но не думал, что дед возразит против подобного заявления.

Молчание повисло гробовое. Даже суетливый председатель перестал терзать свой лоб и ошарашенно распахнул рот. Только Казаринов довольно усмехнулся, пока никто не видел.

Юрист и нарушил тишину, громко хлопнув по столу, отчего добрая половина присутствующих вздрогнула.

— К моему клиенту ещё есть вопросы? — ласково обратился он к адвокату.

Здоровяк нерешительно помотал головой и чуть ослабил узел галстука. Председатель отмер и шустро заколотил молоточком по подставке:

— Дело закрыто! К роду Вознесенских претензий нет!