Оживший покойник

Маврикий никогда не был в Костроме и совсем не знал города, что, впрочем, не помешало заподозрить неладное, когда молчаливые стражники, поводив его по узким, запутанным улочкам Старого города, привели в результате к каменному двухэтажному дому, скорее похожему на крепость. Мрачный дом был окружен кирпичной стеной с большими окованными железом воротами, выходящими в глухой, безымянный переулок. Ярыжный чиновник подошел к воротам, снял с медного крючка деревянный молоточек на цепочке и, немного робея, трижды ударил в медный диск, прибитый к калитке ворот.

Их будто ждали. Калитка сразу распахнулась, пропуская пришедших внутрь. Оказавшись во внутреннем дворе, Маврикий осторожно осмотрелся. Их встречал сухой, длинноволосый иноземец со скошенным вниз подбородком. Одевался иноземец по последней парижской моде, в которой Маврикий вряд ли что понимал. На нем был короткий малиновый пурпуэн, неширокие синие штаны с кружевами и маленький круглый плащ, отороченный мехом линялой лисицы.

– Привели? – с сильным акцентом произнес иноземец, указывая на послушника длинным и кривым пальцем. – Это он?

– Обижаешь, немчура. Как договаривались, – весело оскалился ярыжка, подталкивая к нему пленника.

– Very good! Ведите в подвал, – поворачиваясь к стрельцам спиной, приказал иноземец и направился было в дом, но ярыжка вдруг воспротивился этому приказанию.

– Э нет, а вот на это мы недоговаривались, – отрицательно покачал он головой. – Деньги давай и делай с ним что хочешь.

Иноземец резко обернулся, посмотрел на ярыжного неприязненно и нехотя вернулся обратно, громко ругаясь.

– Fucking shit! Russian scumbags… Берите и уходите.

Он сухими, нервными пальцами вынул из поясной сумки деньги и отсчитал чинуше несколько монет.

– All right? – спросил презрительно.

– Все по-честному. Он твой, басурманин, – ответил ярыжка, весело щурясь и гремя деньгами, зажатыми в ладонях.

– Let’s go. Идем. Идем со мной, – поманил иноземец Маврикия пальцем.

Послушник удивленно переводил взгляд со стрельцов на иноземца и обратно.

– Вы что, братья? Разве так можно? Не по-христиански это. Не по-божески, – произнес он растерянно.

Ярыжный, занятый дележом денег со своими подручными, даже поморщился, услышав слова послушника.

– Иди, иди, болезный. Авось не обидят… – процедил он сквозь зубы.

Устав ждать, нетерпеливый иноземец схватил упирающегося Маврикия за рукав подрясника и потащил в дом. Как только довольные стрельцы вышли со двора, вслух рассуждая, кто как потратит свою долю, из маленькой дверцы в подклети вышел вооруженный аркебузир. Стуча каблуками высоких сапог, он тяжелым шагом прошел по двору и молча встал у ворот.

Английский посланник при дворе царя Михаила Федоровича Романова Джон Меррик, стоя у окна, смотрел, как уходят со двора Московской торговой компании городовые стрельцы и полицейский чиновник. В комнате кроме него находился капитан Маржарет. Капитан сидел перед резным аугсбургским кабинетом из мореной груши, вальяжно развалившись в глубоком, обитом бархатом кресле с плетенной камышом спинкой.

– Из-за ваших идей, капитан, посольство превратилось в балаган. Мне это не нравится, – не оборачиваясь, недовольно проронил Меррик.

– О чем вы, сэр? – недоуменно поднял бровь француз, глядя на посла.

Меррик бросил короткий взгляд на Маржарета и, отойдя от окна, вернулся к рабочему столу, заваленному редкими картами и толстыми фолиантами на латыни, английском и русском языках.

– Привели монашка. Надеюсь, вы не ошибаетесь на его счет. Мне вообще кажется, что наше предприятие становится все более непредсказуемым. Это, по меньшей мере, настораживает.

– Что вы так волнуетесь, сэр Джон? У нас все под контролем, – расслабленно проронил капитан, холодно улыбаясь.

Меррик еще раз посмотрел на своего собеседника и произнес раздраженно, печатая каждое слово.

– Вы находите? Мы встряли в этот заговор вовсе не для того, чтобы вместо династии Романовых посадить на престол династию Салтыковых или Морозовых. Нам нужна здесь новая смута. А эти чертовы русские опять играют не по правилам. Их совершенно невозможно предсказать. Ну скажите, кто мог подумать, что этот напыщенный индюк Борис Салтыков начнет свою игру и игру, надо признать, не глупую?

Маржарет, не переставая улыбаться, спокойно выслушал гневную отповедь английского посланника.

– Да, с наследником он нас переиграл, но, по своему тщеславию, его и выдал, – парировал он жесткий выпад посла. – Младенец, когда придет время, просто умрет. А дальше – как уже было не раз. Против Салтыкова поднимутся все, потом все передерутся со всеми. Потом придем мы. Князь Радзивил в Литве собрал пять тысяч рейтар. Из Ирландии в Ригу перебрасывается семитысячный корпус отборной пехоты. К Архангельску и Соловецким островам идет флот его величества короля Якова Первого. Один удар – и путь в Индию и Китай в наших руках.

Меррик невесело отмахнулся от бравурного расклада событий, предсказанного самоуверенным Маржаретом.