Озомена

– Твой отец был обманщиком, шарлатаном и убийцей. Ты хоть знаешь, на чем он разбогател? Ну да, ты ж была маленькой, тебе и невдомек. Твой отец, бизнесмен в кавычках, поставлял учеников древним богам-кровопийцам, и его преданность вознаграждалась лишь до тех пор, пока он помогал им напиться кровью. А потом он обнаглел, обленился. В ночь, когда за ним были отправлены мстители, наши с ним пути пересеклись. Он прятался под крышей, на самом верху лестницы. Он знал, что его ждет мучительная смерть и что после этого его душа потеряется в вечности. И ради своего возрождения он заключил со мной сделку. Он отдал тебя мне. Как вещь, как цыпленка. Пообещал, что если я спасу его дух от наказания, то смогу забрать твою жизнь. С того самого момента ты уже была моей собственностью, и твоему разлюбезному духу это было прекрасно известно. Так нет же, он вознамерился украсть тебя для себя самого!

Вот уже призрачный хвост первого смерча коснулся земли. Земля дрожит и ходит ходуном под ногами, но леопард Озомены не сводит глаз со своей добычи.

Глаза Нкили расширены от ужаса.

– Это неправда, папа не мог так поступить. – Вены на лбу и висках девочки вздулись от напряжения, она тоже начинает задыхаться от дыма.

Повелительница костей устало вздыхает и опускает трость.

– А ты спроси у своей мамы, почему она не хочет, чтобы ее муж вернулся. Спроси-спроси, если только найдешь ее – кто знает, с кем сейчас она разделяет ложе. Уж она-то в курсе, на какие деньги тебя кормили и одевали. Но, пожалуй, на сегодня с меня хватит. Мне пора.

Повелительница костей ударяет тростью о землю, и вокруг нее образуется облако пыли. Леопард слишком поздно сделал свой прыжок. Повелительница костей исчезла. Небо вдруг сразу просветлело. Леопард шипит и поворачивается к Нкили, которая пытается отползти, скрыться в высокой траве. Она поднимает руку, продолжая сжимать косточку, которая и есть ее отец.

– Погодите, – просит она.

«Стой», – думает Озомена. Леопард останавливается. Озомена глядит на Нкили его глазами, видит, что она убита новостью. Девочка измазана в крови и стоит на коленях, в позе взывающего к пощаде. С территории школы валят клубы дыма, слышится гул пожара, треск подожженной сухой травы.

– И что же мне теперь делать? – говорит Нкили, уставившись в землю. В последний раз взглянув на косточку, она забрасывает ее в кусты. Когда Нкили поднимает глаза на Озомену, та пытается разорвать связь с леопардом, прилагая все силы, чтобы выбраться. Нкили – ее подруга, и она страдает.

– Ты не понимаешь, – говорит Нкили Озомене, находящейся в леопарде. – Он мой отец, я не могла не попытаться вернуть его.

Гнев Озомены утихает. Никакое на свете горе не способно заставить ее пойти на поступки, несвойственные ее природе. Эменике бросил семью ради поисков умершего брата, а Нкили принесла людям столько несчастья ради отца, который оказался недостоин этого. Но даже теперь, оплакивая всем сердцем свою дружбу с Нкили, Озомена знает, что никогда не даст Нкили того, о чем она просит. Точно так же, как никогда не найдет для отца его брата Одиого только лишь затем, чтобы ему стало легче. Она хочет что-то сказать Нкили, но леопард начинает рычать, никогда прежде он так грозно не рычал. И Нкили сникает перед ним.

И тут мальчишка кидается на Нкили и вонзает ей в глаз острый кол, утопив его в голове девочки. В это же самое мгновение леопард выпрыгивает из Озомены, которая уже совершенно вымотана и опустошена. Девочка не в состоянии подняться, и ее проглатывает темнота.

Глава 46

Озомена: где-то там

Трубный клич окпоко – добрый знак. Озомена сидит в траве, зная, что именно произошло. Она попала в другой мир и совершенно не испугалась этого.

За спиной не обнаруживается никакого дерева, тут вообще нет деревьев, а лишь сплошные луга. Трава тихо шуршит под слабым ветерком.

Окпоко летит вперед, Озомена поднимается и следует за ним. Тропинка в лесу уютно петляет средь высокой травы, и Озомена впадает в мечтательное настроение. Да, ей нечего бояться. Она идет, раскинув руки, и трава щекочет ее ладони, подмышки, и девочка тихо смеется от удовольствия. Земля под ногами мягкая, подобно просеянной через сито муке, что струится меж пальцев, ласкает подошвы ног. Озомене хочется присесть и отдохнуть, но окпоко ворчит, привлекая к ней свое внимание, и девочка продолжает путь.

Слева восходит солнце, нежно пригревая все вокруг. Спиной Озомена чувствует это тепло, как и дуновение ветерка. Ей все равно, что сейчас она нагая, что при ходьбе ее ляжки трутся друг о друга и что ее называют пухленькой девочкой, то есть богатой и избалованной. Ее мало волнуют и другие эпитеты, которые совсем к ней не относятся. Озомене все равно, что случилось с тем ее телом, что осталось на Земле. Сейчас вообще ничего не важно, кроме этой тропинки, ведущей куда-то. Озомена даже не уверена, что жива. Надо же, как было глупо бояться смерти. Сейчас она даже не припомнит, с чего взялся этот страх.