Озорные рассказы

Адвокат за порог, а кавалер уже поставил на углу улицы дозорного, поднялся к своему благословенному люку, бесшумно поднял его и еле слышным шепотом окликнул даму, чье сердце, которое обычно слышит все, сразу откликнулось на зов. Женщина подняла голову и увидела своего любезного кавалера в четырех скачках блохи над собою. По его знаку она ухватилась за петли двух толстых шелковых шнуров и в мгновенье ока с помощью двух блоков перенеслась из своей постели в верхнюю комнату. Люк закрылся так же быстро, как открылся, оставив старую дуэнью в великом недоумении, ибо она, обернувшись, не обнаружила ни своей подопечной, ни платья ее и поняла, что женщину похитили. Но как? Кто? Куда? Зачем?.. Пий-над-жок-фор[96]! Она понимала в том, что происходит, не больше, чем алхимики, читающие своего гер Триппу

[97]. Однако старуха хорошо знала, что такое тигель и философский камень, то бишь прелюбодейство и прелестное достояние госпожи адвокатши. Дуэнья застыла в ошеломлении, ожидая господина Авенеля, а точнее, погибели своей, ибо в бешенстве питомец ее крушил все подряд, а бежать старуха не могла, поелику по осторожности своей ревнивец запер дверь и забрал ключи.

Первое, что увидела госпожа Авенель, был вкусный ужин и яркий огонь в камине, но еще жарче горело сердце ее возлюбленного, который для начала со слезами радости поцеловал ее очи, дабы вознаградить их за те прекрасные взгляды, которые дарили они ему во время молитв в церкви Святого Иоанна на Гревской площади. Засим объятая пламенем страсти адвокатша подставила свои уста и позволила себя обнимать, ласкать и целовать, испытывая счастье от того, что ее обнимают, целуют и ласкают так, как это принято у истомившихся друг по дружке влюбленных. Они согласились провести вдвоем всю ночь, нимало не заботясь о завтрашнем дне: она, полагая, что по сравнению с радостями этой ночи будущее ее не стоит и выеденного яйца, а он, надеясь, что хитрость и шпага подарят ему и другие ночи. Короче, обоим их грядущее стало безразлично, поелику в одно мгновенье они вобрали тысячи жизней, познали тысячи наслаждений, отдавая себя целиком, и, чувствуя, что летят в одну пропасть, желали только потеснее прижаться друг к другу и упасть в эту самую бездну, отдав вместе с душою и любовь, и жизнь. О да! Они крепко любили друг друга! Бедные буржуа, что лежат под бочком своей женушки, ведать не ведают, что такое любовь, ибо не знают, какими бывают огонь в сердцах, пыл в крови и жар объятий, когда двое влюбленных страстно приникают друг к другу под страхом смерти. Так вот, дама и кавалер едва притронулись к еде и легли рано. Тут нам придется их оставить, поелику никакой язык, исключая тот, на котором говорят в раю и который нам неизвестен, не в силах описать их сладчайшие волнения и волнующие наслаждения.

Тем временем господин Авенель, муж, увенчанный рогами столь великолепными, что всякое воспоминание о нем стерлось силой любви, очутился в весьма затруднительном положении. На совещание гугенотов в сопровождении всех главарей и важных персон явился сам принц де Конде. И было решено похитить королеву-мать, Гизов, юных короля и королеву[98] и совершить государственный переворот. Дело становилось опасным, и адвокат, понимая, что на кону стоит его голова, но не чувствуя выросших на оной украшений, поспешил доложить о заговоре господину кардиналу Лотарингскому

[99], который немедля провел перебежчика к своему брату герцогу, и все трое долго совещались. Заверив господина Авенеля в благодарности своей, Гизы с большим трудом отпустили его, и около полуночи он тайком покинул их замок. В это время все до единого пажи и слуги молодого дворянина веселились и пировали, празднуя нежданную-негаданную свадьбу своего хозяина. Авенель появился в «Королевском солнце» в разгар веселья, на него обрушился град язвительных насмешек и ехидных шуточек, кои заставили его побледнеть, когда, добравшись до своей комнаты, он не застал там никого, кроме дуэньи. Бедная служанка попыталась открыть рот, но адвокат живо схватил ее за горло и жестом приказал молчать. Порывшись в саквояже, он достал большой кинжал, и в этот самый миг до него сверху донесся чистый, веселый, наивный, полный любви, прелестный и небесный смех и такие же слова. Хитрый адвокат погасил свечу, глянул на потолок и сквозь щели по краям люка увидел свет, который более или менее разъяснил ему тайну исчезновения жены, чей голос он узнал. Муж схватил дуэнью за руку и тихонько пошел вместе с нею по лестнице, надеясь разыскать комнату, в которой укрылись любовники. Ему не составило труда найти нужную дверь и выбить ее. Он в ярости бросился на кровать, где его полуобнаженная жена лежала в объятиях другого.

— Ах! — только и вскрикнула она.