Озорные рассказы

Дед-Ищи-Ветра-в-Поле был тут как тут на всех свадьбах, крестинах и даже похоронах, ибо он шел туда, где веселились и угощали. Он свято соблюдал устав и каноны своего ремесла и палец о палец не ударял, ибо, будь он способен хоть к самой немудреной работе, никто бы ему не подал и ломаного гроша. Заморив червячка, сей мудрый человек располагался на краю канавы или у церковной стены и размышлял о делах государственных; в общем, он относился к жизни, как его милые учителя: воробьи, дрозды да сойки, и, попрошайничая, много думал, и пусть одевался беднее бедного, зато мыслями был богат. Его размышления весьма забавляли добрых людей: подавая деду милостыню, они в качестве благодарности пожинали плоды его размышлений. Послушать его, так туфли доводят богатых до подагры, тогда как он, босый, может похвастать легкой походкой, ибо его башмаки мозолей не натирают. От короны происходит боль головная, а у него голова никогда не болит, поелику не теснят ее ни заботы, ни шапки. Перстни с камнями драгоценными мешают обращению крови. И хотя, согласно законам христарадничества, покрыл он тело свое язвами да ранами, поверьте, здоров он был, точно новорожденный младенец. Старик развлекался, играя с другими нищими в те кости, что он сохранил, дабы не забывать, как по молодости растратил все свои денежки, и до конца дней своих оставаться неимущим. Вопреки желаниям его, он, подобно всей нищей братии, получал немалые подаяния, и как-то на Пасху другой побирушка попросил у него взаймы из собранного за день, но Дед-Ищи-Ветра-в-Поле не дал ему и десять экю. И тем же вечером с радостью спустил четырнадцать во славу щедрых людей, поелику по канонам бродяг да попрошаек полагается выказывать признательность доброохотно дающим. И хотя он старательно избавлялся от всего, к чему стремятся те, кто, алкая благ земных, стяжают зло, старик, не имея за душой ни гроша, чувствовал себя счастливее, чем когда в его карманах звенели отцовские деньги. Что касается дворянства, то он всегда почитал себя особой более чем знатной, ибо поступал сугубо по прихоти своей и, лежа на боку, жил не хуже любого барона и с места не сдвинулся бы даже ради тридцати монет. Он не тяготился мыслью о завтрашнем дне, подобно иным прочим, и жил-поживал в свое удовольствие, как многие мудрецы древности, если верить словам мессира Платона, коего мы уже поминали в сих писаниях. Так Дед-Ищи-Ветра-в-Поле прожил до восьмидесяти двух лет, и за все эти годы дня не было, чтобы он страдал от голода или жажды. При этом лицо его сохранило свежесть и невообразимо чистый цвет. Старик полагал, что пойди он по иному пути, то давно здоровье свое растерял бы, а сам покоился бы в сырой земле. Возможно, в этом он был прав.

В юности своей Дед-Ищи-Ветра-в-Поле славился великой охотой до женщин, и, говорят, сие любвеобилие было плодом его учений с воробьями — домовыми и полевыми. Посему он всегда рад был помочь женщинам посчитать потолочные брусья, и сие великодушие находит свое естественное объяснение в том, что, ничего не делая, он всегда был к делу готов. Прачки, коих в наших краях называют беломойками, говаривали, что напрасно они обслуживают дам, поелику Дед-Ищи-Ветра-в-Поле понимает в этом гораздо больше. Сказывают, будто именно благодаря крепкому достоинству своему он и обязан был тем благоволением, коим пользовался во всей провинции. Некоторые уверяют даже, что дама де Комон позвала его в свой замок, желая проверить, правду ли о нем рассказывают, и продержала молодца у себя целую неделю затем, чтоб отвратить от нищенства, однако славный Трибало в страхе бежал через живую изгородь, ибо до смерти боялся разбогатеть. С возрастом сей великий мыслитель обнаружил, что им стали брезговать, хотя его выдающиеся способности не претерпели никакого ущерба. Привередливость и непостоянство женского пола явились как первым злоключением Деда-Ищи-Ветра-в-Поле, так и причиной знаменитого судебного разбирательства, о коем пора уже поведать.