P.S. Люблю не из жалости…

Мы привезли с собой все рентгеновские снимки и историю болезни. Он долго изучал. Потом ругался матом на нашего районного врача Остапа Леонидовича. Сказал, что за такие ошибки надо казнить, даже не увольнять! И сказал жаль, что не попала к нему сразу.

Теперь вот лежу я в больнице и готовлюсь к операции.

С ума сойти! У меня есть надежда! Я смогу ходить самостоятельно! И не хромать!!!

Конечно, мне страшно. Боюсь операции, наркоза, потом боли… Но я смогу вытерпеть…

Держи за меня кулачки!

Напишу сразу же, как смогу!

Люблю тебя. Очень сильно!

Твоя, Марьяшка!»

Вадим держал исписанные тетрадные листы в руках и окунулся в воспоминания того дня, когда она получила ту травму, испоганившую всю жизнь. И ей, и ему…

Он тогда только вернулся из области. Счастливый, как никогда! Поступил!!! Сам сдал экзамены. Душа пела и плясала. Как же иначе, вот он, первый шаг к мечте!

Встретил знакомых парней на улице, поделился счастьем. Было решено выпить по такому чудесному поводу. Сказано – сделано! Чего они поперлись на то поле… Уже не вспомнить.

А на поле как раз собралась молодежь. По глупому такому, детском поводу! Механизаторы убрали солому с полей и сгрузили временно на футбольном поле ПТУ. Огромный стог соломы послужил местным подросткам батутом! Да что там подросткам, кажется, там даже выпускники училища прыгали. Забирались на самый верх и прыгали вниз. С визгами, криками и смехом. Внизу конечно подстелили соломки для смягчения…

Вадим не собирался уподобиться другим и скакать, как ребенок, но тут увидел ее!

Вечерело. Она тоже пришла, с подружкой. Ведь из-за своей болезни, на палящее солнце не выходила, гуляя только по вечерам.

Не хотел же прыгать… Но дернули черти…

В полнейшей эйфории от всеобщего сумасшествия и от алкоголя конечно же, они с друзьями присоединились. Было весело. Прыгали по очереди, смеясь и толкаясь, рассыпая аккуратно сложенную солому во все стороны.

Марьяшка веселилась вместе со всеми. Солома набилась в ее белесые косички, сделав похожей на ежика. Она много смеялась. Вадим, как зачарованный глаз с нее не спускал.

Что именно тогда случилось, никто не понял. Во всеобщей толпе и полумраке чудо, что вообще заметили.

Марьянка прыгнула. Но видимо не удачно приземлилась, расстелившись на животе. А следом уже полетел Вадим…

Секунда. Удар. Хруст. Ее тихий вскрик. Всем своим, далеко не детским весом, Вадим упал на хрупкую девочку. От боли она сразу потеряла сознание. А рядом прыгали и смеялись их друзья и товарищи.

Вадим раскидал их всех, не понятно откуда взявшимися силами. Перевернул ее на спину. И чуть не умер от страха. Марьяшка не приходила в себя!

Кто-то кричал, что надо вызвать скорую и не трогать ее. Но он не слышал. Никого не слышал. Да когда еще та скорая приедет? Поднял на руки и побежал. И бежал со своей драгоценной ношей на руках до самой районной больницы.

Происходящее несколько часов спустя помнил с трудом. Просто сидел на лавочке под больницей и ждал. На все уговоры отвечал молчанием.

Марьянка пришла в себя. У нее оказался перелом бедра, таранной кости… и перелом позвоночника!

Девушку увезли в область. Нужны были операции. Вадим собрал все свои сбережения, а это аж пять тысяч долларов, которые он скопил на институт и отдал их матери Марьянки. Заплаканная женщина сначала не хотела брать деньги. Но он настоял!

Спустя несколько дней прозвучала одна утешающая новость – позвоночник цел! Обширный ушиб и отек мягкий тканей. Мать девочки и парень вздохнули с облегчением.

И именно он, Вадим, начал акцию по сбору денег для Марьянки. Прошелся по всем друзьям, знакомым и просил каждого помочь, кто чем может. Находил нужные слова, уговаривал. Вытряс деньги со всех присутствующих на том стогу.

А сам устроился на три работы. Работал разнорабочим на ферме, ночью охранял магазин, а через двое суток библиотеку. Другой работы в их районном центре не было, да и кому он нужен без образования?

Мать кричала не своим голосом, устраивала истерики. Как же так? А институт? Столько лет упорных трудов!!! А когда узнала, что он все накопленные сбережения отдал Лизавете Цветаевой, так ее саму едва скорая не забрала с сердечным приступом. Но Вадим был тверд. «Хочешь, из дому выгоняй! Но будет так, как я сказал!»

Одну зарплату стал отдавать матери, а две другие – Лизавете. Матери Марьянки пришлось временно уйти с работы и ухаживать за девочкой, ведь платить еще и санитарке, для них была большая роскошь. Спала Лизавета на матрасе на полу возле койки дочери.