P.S. Люблю не из жалости…

В дверь забарабанили. И видимо стучали уже давно, но он так ударился в самобичевание, что не сразу расслышал.

–Куваев, открывай! – раздалось из-за двери, – ты дома, я видел тебя в окне!

«Это еще кто? Не узнаю голос…» Вадим убрал письма в сумку и задвинул ее под стол.

На пороге стоял мужик в расстегнутой фуфайке, шапке ушанке, с болтающимся ухом и ватных штанах, заправленных в высокие черные сапоги. Аккурат персонаж из любимого старого мультика. Вадиму сразу вспомнилось: «Пофлала меня зена за ёлкой, без ёлоськи, говолит, не возвласяйся, а с ёлоськой – возвласяйся!»

-Здорово, Вадюха! – новоприбывший ступает на порог, жмет Вадиму руку, приобнимает, бьет в плечо, – скока лет, скока зим! А ты красава! Вымахал, бугай такой стал! Машина твоя у дороги стоит?

Вадим автоматически жмет руку, приглядываясь к мужику, стараясь понять, кто из бывших товарищей успел настолько сильно, как говорил Альтов, «износить лицо»?

–Моя… – отвечает вяло, все еще не признав гостя.

–Я зайду? А то мороз, так сказать, не греет, – ржет, – двери не закрывай, Танька ща придет, за закусоном побежала! А водовку я принес! – мужик распахивает фуфайку, показывая две поллитрушки, заправленные в штаны.

И вот тут-то его Вадим вспомнил! Только один человек в их компании говорил на водку «водовка», нежно так, как о любимой женщине.

–Славик Ерохин! – воскликнул он, – ты?

–О, а че такое, не признал сперва? – улыбнулся мужик, явив отсутствие нескольких зубов. Вадим едва не поморщился.

–Свет плохой, – ответил Вадим. Ну а что, не сказать же мужику, что он выглядит так, словно его пчелы покусали?

–Так че, впустишь старого друга? – а сам уже зашел да прямиком в кухню, – натоплено у тебя, хорошо… не то, что у меня в дежурке…

–Какой дежурке? – спрашивает Вадим, судорожно пытаясь придумать, как выпроводить гостя.

–Да я тут, недалече, лесопилку охраняю! – мужик беспардонно уселся на табурет, – прибегает Танька, орет, Куваев приехал! Вот дождался темноты, начальство ушло, а я айда к тебе!

–А… ты что же, пост покинул? – удивился еще больше хозяин дома.

–Ой, да брось ты, не в армии! Пост покинул! Чай не атомную бомбу охраняю! – мужик снова заржал, – пару часиков подождет!

«Он что у меня тут пару часиков собрался проторчать?!»

Но пару часиками дело не обошлось. Почти сразу прибежала Танька, притащив сумку еды. По-хозяйски разложила лотки на столе, нарезала хлеб, открыла шпроты, домашнюю баночку огурчиков. За какие-то десять минут поляна была накрыта. Вадим вздохнул. «А может и хорошо, что пришли! Сдурел бы от мыслей до утра!»

-Ты, Вадюха, попробуй голубец! Моя Танька знатная повариха! – он смачно шлепнул Таньку по объемному заду. А та зарделась от похвалы и на коленку к Славке присела, приглаживая красный начес.

Разлили по рюмкам.

– Ну, давай, за мамку твою, не чокаясь! – продолжал Ерохин, – Танька рассказала… Эх, хорошая женщина была, – сказал он полагающуюся фразу и выпил. Они все выпили. Потом еще по рюмке и еще. Водка была плохая.

Вадим достал из сумки свой любимый вискарь 25-летней выдержки, а из холодильника красную икру, маринованного краба и сыр с плесенью.

–Ох ты ж! Ёлка-палка, прямо Новый год сёдня! – восхитился Славик, – кучеряво живешь?

–Да так, – пожал плечами Вадим.

–Ну… оно и не удивительно! Гафсек ты был, Гафсеком ты остался! – в который раз заржал бывший товарищ, назвав Вадима старым прозвищем, не зная, что оно значило на самом деле. Конечно, где Ерохин, а где Бальзак?

–Гобсек, – автоматически исправил Вадим.

–Ну да, я и говорю! – Ерохин вновь опустошил рюмаху и погладил Таньку по бедру, – а мы с Танькой заявление подали!

–Поздравляю! – смог улыбнуться Вадим, за последние полчаса настроение немного поднялось.

Танька зарделась и положила голову на плечо любимому. «Надо же, а они еще ухитряются быть счастливыми!» – поразился Куваев. «Неужели и я так же плохо выгляжу? Ровесники ведь! Да неее… У меня и зубы на месте и лицо не опухшее… Морщин вроде нет…»

–Это у нас второй брак будет! – продолжал рассказывать одноклассник, – как говорится, первый блин комом! – он ржет, а Танька хихикает, – а ты женат?

Вопрос застает врасплох. Но не рассказывать же в самом деле, что так и не встретил ту единственную, от которой кружилась бы голова и хотелось целоваться каждую минуту?

–Не женат, профессия не позволят, – выкручивается он.

–Ну да, ну да… Понимаю… жди тебя месяцами, когда хочется перепихнуться, – он толкнул Таньку локтем, а то вновь захихикала, скромно опустив глазки с наращенными ресницами.

-А… как твой брат поживает? – решается спросить Вадим и замирает. Страшно услышать что-то плохое. Например, что бьет жену.

–Петька? Да нормально вроде поживает. Работает сантехником, неплохо получает!

–Женат, двое деток… – вставляет Танька.

–Пацан и деваха, – продолжает Славик, – взрослые уже! Пацан весь в отца, мастерит чета, моцики разбирает. Крестничек мой! Девчонка тоже хороша, отличница вроде как…

–А… жена? Я слышал… пьет она? – едва смог произнести это безразличным тоном.

–Ну, как пьет, – вступился за невестку Славик, – не запойная, не… Но иногда может и квасануть, – Вадима аж пот прошиб от его слов.