p1ai2pd5mg1k11c3obumk7a18fn4

кого не было. Я прошёл в пятиэтажную автостоянку напротив.

На третьем этаже, свернувшись калачиками на циновках спали

Самсон и ещё какой-то молодой бомж. Я растолкал Самсона.

«Привет. М ба». Это было почти всё, что я выучил за это время на

кантонском – «пять больших». Самсон зевая и потягиваясь про-

шёл к своему загашнику в углу и принёс пять пакетов с отравой.

Я пошёл дальше по зданию, в поисках воды. Тут и там наркоманы

оставляли друг для друга бутылки с минеральной водой. Найдя

бутылку, я взболтал в машинке свой раствор и вышёл на лест-

ничный пролёт. Там на ступеньках, на разной высоте, уже стояло

человек пять китайцев со спущенными штанами – все кололись

в пах. Когда я зашёл, они все испуганно подняли головы и уста-

вились на меня. Я махнул рукой, типа, всё нормально, отошёл на

нижний пролёт, присел на ступеньки и ширнулся в кулак. Издале-

ка опять послышались преследовавшие меня, подобно мифиче-

ским фуриям, голоса.

4.

Я в кои то веки в офисе. Рабочее время закончилось. Во всём

небоскрёбе уже почти никого не остаётся. Сделав глубокий вдох

и выдох, я набираю не выходящие из головы цифры. Скорее все-

го, её и на этот раз там не будет. Что ей, замужней парижанке, де-

лать у бабушки на Стендаля?

- Алло, - раздаётся в трубке голос Альфии. – Алло?. . Говорите,

я слушаю.

- Привет, Альфия, – выговариваю я. – С днём рождения.

- Привет, Алик. Спасибо! – и, помолчав, добавляет. – Какой у

тебя голос.

128

Теряя наши улицы

- Какой?

- Специфический.

Она уже знает, как изменяют опиаты человеческий голос – он

становится глухим и хрипловатым, с ноткой всезнающего спо-

койствия.

- Я слышала о том, что с тобой происходит… Сначала я всем

отвечала, что всё нормально… Что раз ты в этом что-то находишь,

раз тебе это нравится, значит это не может быть плохо… Теперь я

так не думаю… Я думаю тебе надо завязывать с этим, Алик…

- Альфия, боюсь, это уже невозможно… Я зашёл слишком да-

леко, Альфия…

- Ты можешь, Алик, родной, ты всё можешь, если захочешь…

Беда только в том, что ты не хочешь… - мне кажется, она сейчас

подбирает самые нужные слова. – Ты помни, пожалуйста, о том,

что я люблю тебя. Никогда не забывай об этом. Я тебя очень лю-

блю. Очень.

Разговор, кажется, был недолгим. Я не мог больше с ней го-

ворить. Это было выше моих сил. Но на следующий день я начал

интересоваться у местных наркоманов о том, какие существуют

способы спрыгнуть с иглы. Я перерыл кучу литературы. Нико-

му этого не рекомендую. Та же самая железная логика рынка,

заставляющая контрабандистов и крупных воротил отдавать

предпочтение полученному лабораторным путём героину перед

относительно натуральным опиумом, заставляет большинство

подкупленных, ангажированных, или просто падких на сенсации

лобби создавать один из нелепейших мифов современности –

миф о неизлечимости наркомании. Такие безответственные ав-

торы, как, например, Уильям Берроуз, в стремлении демонизиро-

вать и приукрасить собственные пагубные пристрастия в глазах

обывателя, невольно работают на тот же миф. Нет ничего хуже,

чем читать Берроуза в период абстиненции, или в те моменты,

129

Альберт Спьяццатов

когда подумываешь о том, чтобы завязать! Не говоря уже о до-

казанной неэффективности пропагандируемого им апоморфина

для излечения героиномании.

Наркомания – это растянутое во времени самоубийство, отказ

от жизни, её активное отрицание. Как правило, наркомании пред-

шествует осознанное или неосознанное отвращение к создан-

ной человеком социальной реальности, будь это отчаяние, или

наоборот пресыщенность. Весь трюк опиатов заключается в том,

что они приносят искомое практически каждым чувство удовлет-

ворения, без необходимости тратить усилия на какую-либо со-

циально значимую деятельность, представляющуюся наркоману

бессмысленной. Там, где обычный человек лишь иногда получает

бледное подобие удовлетворения от работы или семьи, пройдя

десять кругов утомления, стрессов, унижений, забот и волнений,

наркоман получает полное и безоговорочное удовлетворение че-

рез укол. Если жизнь – это усилие, то усилия наркомана сводятся

к поиску и добыванию средств на дозу и самой дозы. Предельно

чётко, просто и цинично. Поэтому никакие чудодейственные сна-

добья, заговоры или заклинания, которыми, по сути, являются

все ультрасовременные, сверхкомпетентные, рафинированные

методы промывания мозгов, используемые в псевдонаучных се-

тях широко разрекламированных реабилитационных центров,

не способны сделать и малой доли того, на что способна простая

человеческая воля. Более того, не может быть никаких сомнений

в том, что вышеупомянутые реабилитационные центры, как ин-

тегральная часть порочного круга циклической интоксикации/

детоксикации являются таким же неотъемлемым компонентом

сверхприбыльной наркоиндустрии, как и средства массовой

информации, пропагандирующие нелепый и лживый миф о не-

излечимости наркомании. Только добровольный отказ от употре-

бления сильнодействующих наркотических средств способен,

я подчёркиваю, действительно способен избавить человека от