Падающие звёзды

Стала женой Артуру, когда могла бы стать его, уныло подумал Маркус. Родила Артуру детей, когда эти дети могли бы быть его. Кристина вернулась обратно к Артуру, в то время как Маркус продолжил горевать… о, всего несколько месяцев, но ощущалось так, словно прошли годы. Но затем он тоже подобрал осколки разбитого сердца, и отправился строить свою империю. Он был слишком занят, чтобы ощущать одиночество. И рядом с ним были другие женщины. Он влюблялся и переставал любить, по крайней мере, полудюжину раз.

Но никогда Маркус не любил так глубоко. Никогда больше не влюблялся душой и телом, как любил одну восемнадцатилетнюю девушку. С тех пор он много раз рисковал, но никогда – в полной мере – не подвергал опасности свое сердце. Никогда у него не возникало искушения сделать это. До этого момента.

Взгляд Маркуса устремился обратно к ней. Ему не хотелось даже испытывать к ней симпатию, но он ничего не мог с собой поделать. Кристина, повзрослев, стала не только еще более красивой и желанной, но более умной, отважной, бесконечно более… возбуждающей. Если он позволит себе снова влюбиться, то, без всякого сомнения, влюбится намного сильнее, чем прежде. И тогда…

Как все закончится – если он позволит этому начаться – на этот раз?

– Похоже на то, что мы простили друг друга, – осторожно проговорил Маркус.

Улыбнувшись, Кристина отошла от окна.

– Да. Мы сумели повести себя по-взрослому, несмотря на малообещающее начало. Может быть, мы даже сможем перестать переругиваться.

– Я не имею ничего против того, чтобы переругиваться с тобой. Это…

– Стимулирует. – Она отбросила с лица локон волос. – Однако я бы предпочла не возвращаться в компанию, пока выгляжу в достаточно мере стимулированной. Лучше я пойду в свою комнату и приведу себя в порядок. – Она направилась к двери. – Если ты в настроении быть галантным, то, может быть, объяснишь Джулиусу и Пенни, что случайно наступил на подол моего платья и порвал его. Это в какой-то степени сможет объяснить мое слишком долгое отсутствие.

Кристина торопливо вышла за дверь до того, как Маркус смог ответить.

Она покинула бы Греймарч, сказала себе Кристина несколько часов спустя, пока лежала без сна, глядя в потолок. Она наконец-то устроила свою жизнь так, как хотела, и наконец-то стала той женщиной, которой хотела быть. Она не могла позволить Маркусу Грейсону снова перевернуть все вверх дном. Кристина провела всего два дня под одной крышей с ним, и мир уже довольно опасно кренился набок.

Десять лет назад он внес хаос в ее моральные принципы. Сегодня ночью он сказал, что его намерения были благородными, и Кристина поверила ему. Однако тогда не означает сейчас. Этой ночью, в тот момент, когда Маркус заключил ее в объятия, ее мораль рассыпалась на части.

Он не позволил себе каких-то вызывающих вольностей. Его руки не забирались туда, куда им не следовало забираться. Он не расстегнул ни единой застежки. Тем не менее, за несколько пылких минут, даже не снимая перчаток, Маркус Грейсон сумел сделать с ней то, к чему ее обожающий супруг не приближался даже близко за семь лет их супружеской близости.

Кристина слишком болезненно и горячо осознавала, до какого состояния смог бы довести ее Маркус, если бы снял перчатки.

Она думала, что натянутость между ними происходит из-за прошлого, и даже физическое влечение должно быть какой-то частью этого, потому что оно были слишком интенсивным, доходящим до отчаяния. Надо признаться, что Маркус был привлекательным мужчиной. Но все равно, он не должен был заставлять ее ощущать себя такой… доведенной до отчаяния.

И все же, даже после того, как они похоронили прошлое и простили друг друга, эти отчаянные чувства остались. Кристина покинула комнату, чтобы удержаться и не броситься снова в его объятия.

Она закрыла глаза. Да помогут ей Небеса. Два дня в обществе Маркуса – и она превратилась во влюбленную школьницу… если не в кого-то похуже.

Несмотря на бессонную ночь, Кристина встала вовремя, чтобы идти в церковь с Пенни и детьми. Мужчины все еще спали, когда они вернулись, и только Джулиус спустился вниз к ленчу. После этого Кристина вывела детей на улицу. Всю ночь шел снег, покрыв землю толстым одеялом, что идеально подходило для катания на санках.

Зная, что Киту можно доверять – он сумеет безопасно скатиться с холма вместе с братом – Кристина смогла посвятить большую часть внимания развлечению дочерей – и своему тоже – и с удовольствием делала это. У нее было два года практики, которые придавали ей уверенности, и две семилетние искательницы острых ощущений, чтобы подбодрить ее. Они скатывались с холма наперегонки с мальчиками, дважды обогнали их, и дважды потерпели поражение.

А во время пятой гонки ее юбка зацепилась за полоз саней. Сани вышли из-под контроля, и, изменив направление, помчались к дереву. Кристина слышала крики наверху, затем ощутила, как летит по воздуху, стиснув в объятиях Делию, перед тем, как жестко приземлиться на землю, в нескольких футах от дерева.