Падение Аккона

Сразу за городской стеной стояла мечеть Аль-Хаким, которую более трёх веков тому назад оставил на память о себе один из самых грозных халифов. Пройдя мимо неё, Тарик вышел на другую широкую улицу, которая ответвлялась от Касабы. Вскоре она пересекла халий — широкий канал в западной части Каира. По этой улице Тарик, как и предполагал, самым коротким путём добрался до квартала, прилегавшего к гавани Аль-Макс. Там он сразу увидел «Калатраву» — вместе с другими кораблями эмира эль-Шавара Сабуни галера все ещё стояла у одной из центральных пристаней. При виде «Калатравы» Тарик облегчённо вздохнул. Он боялся, что корабль, получивший серьёзные повреждения, уведут для ремонта в другое место. Но сейчас Тарик видел, что галера полностью готова к плаванию в открытом море. На ней заменили сломанные весла, а плотники уже извлекали из средней части «Калатравы» останки главной мачты, чтобы поставить новую. Когда Тарик заметил работу плотников, его спокойствие вновь улетучилось. Ведь устанавливая новую мачту, мастера могли проникнуть в глубину трюма. Не так уж много времени у него осталось, чтобы придумать, как спасти Святой Грааль!

Одолеваемый тревогой, Тарик вернулся в город. Там он принялся слоняться по кварталам — совсем как подёнщик, неохотно высматривающий себе работу полегче. Тарик старался сохранять на лице сонное выражение. На самом же деле он был чуток и зорок, как никогда. Из услышанных разговоров он выяснил, что денежные менялы в основном сидят возле Баб аль-Зухумы — Ворот кухонных запахов, а лавки ювелиров находятся в квартале Загха на другой стороне Касабы, недалеко от места, где проживали еврейские торговцы.

На базаре Загха, где переулки для защиты от солнца были накрыты растянутыми циновками, где настоящие покупатели наступали на пятки праздношатающимся, было, казалось, собрано все золото мира. Лавки, отделённые одна от другой занавесками из тонких палочек, выставляли на обозрение множество золотых цепей, колец, серёг, браслетов, заколок для волос и других драгоценностей. Казалось, из переулка в переулок тут переходит одно и то же золотое руно. В лучах солнца, проникавших сквозь щели между циновками, эти предметы сверкали и искрились, подобно королевской сокровищнице.

Тарик не стал, конечно, в ближайшей лавке предлагать её хозяину своё золото. Ему нужен был торговец, который внушал доверие. И за своё золото Тарик намеревался получить приемлемую сумму денег. Он придумал, как проверить порядочность торговца. Прицениваясь к цепям, кольцам и браслетам, он обошёл множество лавок. Вначале владельцы лавок ошеломляли его дружелюбием и красноречием, когда они разглагольствовали о незаменимости своих товаров и их дешевизне по сравнению с товарами в соседних лавках. Каждый истово клялся, что, если Тарик приобретёт у него золотую вещицу, он продаст её чуть ли не в убыток себе. Именем Аллаха и пророка каждый заверял, что этот день станет для Тарика счастливейшим, потому что он встретил торговца в наилучшем настроении и Тарик сразу стал для него другом, нет, даже братом. Разве не назовёт он своему другу, не говоря уже о брате, самую выгодную для него цену?

Их красноречие исчезало со скоростью горевшей соломы, стоило только Тарику сообщить, что у него нет денег. Глуповато улыбаясь, он рассказывал о дочери горшечника из своего квартала и спрашивал, сколько лет должно пройти, чтобы он накопил сумму, необходимую для покупки скромного украшения для своей невесты. Из двух лавок его просто вышвырнули. Торговцы грубо говорили Тарику, что не позволят красть у них время. Один из них даже угрожал ему побоями.

Тарик уже накопил богатый, но неутешительный опыт, когда, наконец, в тупике одного из базарных переулков ему повезло. Он и сам не смог бы сказать, почему зашёл именно в эту лавочку. Возможно, потому, что её хозяин не захлёбывался цветистыми речами, расхваливая свой товар и пытаясь превзойти в этом других торговцев золотом. Хозяин, суховатый мужчина с коротко подстриженной седой бородой, сидел перед своей лавкой на скамеечке и перебирал светлые жемчужины чёток.

Когда Тарик приблизился к лавке, хозяин встал, поприветствовал его поклоном, жестом пригласил зайти и дружелюбно спросил, какую услугу он, Мохаммед эль-Малюк, сможет ему оказать.

Тарик вошёл в лавку, осмотрелся, и что-то в глубине души подсказало ему, что с этим торговцем можно иметь дело. И Тарик не ошибся. Когда Мохаммед эль-Малюк узнал, что ни сегодня, ни в ближайшем будущем Тарик ничего не собирается у него купить, он повёл себя совсем не так, как другие торговцы. Он выказал ему своё понимание и даже нашёл время для того, чтобы показать ему менее дорогие украшения, всего лишь покрытые позолотой.

— Они порадуют взгляд, особенно взгляд юной девушки, — заверил Мохаммед эль-Малюк, хитро подмигнув Тарику.

Тарик решил, что пора сбросить маску бедного ремесленника и рискнуть предложить торговцу одну из монет аббата Виллара.

— Надеюсь, ты простишь мне выдумку об украшении для невесты, Мохаммед эль-Малюк. На самом деле я хочу не купить, а, наоборот, продать вот это…