Падение Гондолина

Туор с Воронвэ прошли много миль по Пересохшей реке, переночевали там, наконец вышли к стенам Окружных гор и, войдя в отверстие туннеля, со временем добрались до места, что показалось им обширной и безмолвной пещерой, где царил кромешный мрак. Редкий эпизод в произведениях о Средиземье сможет сравниться с описанием зловещего приема, оказанного Туору и Воронвэ: настолько впечатляют слепящий свет, направленный на Воронвэ в непроглядной тьме, и холодный и грозный вопрошающий голос; когда же строгий допрос закончился, пленников повели к другим дверям, или выходу.

* * *

В тексте «Квента Нолдоринва» (стр. 142–143) Туор и Воронвэ вышли из длинного извилистого черного туннеля, на выходе были схвачены стражей и увидели Гондолин, «что сиял вдалеке, а заря, занимаясь над равниной, окрашивала его в розовые тона». Таким образом, нетрудно описать концепцию того времени: обширная равнина Тумладен целиком окружена кольцом Эхориатских гор, а сквозь горы проходит туннель из внешнего мира. Однако в Последней Версии, когда Туор с Воронвэ покинули место допроса, Туор обнаружил, что они стоят «на дне такой глубокой расселины, какую он даже представить себе не мог». Вверх по этой расселине под названием Орфалх Эхор уводила долгая дорога – через череду громадных, великолепно украшенных врат, а на самом верху ущелья высились седьмые, Великие врата. Только тогда Туор «увидел средь белых снегов Гондолин»; именно там Эктелион сказал про Туора, что «сей воистину прислан самим Улмо» – этими словами заканчивается последний текст «Падение Гондолина».

Гондолин среди снегов

Заключение

Дворец Эктелиона

Я уже отмечал (стр. 30), что за исходным названием сказания, «Туор и изгнанники Гондолина», следуют слова «предыстория Великого Сказания об Эаренделе». Далее, «Последним сказанием», следующим за «Падением Гондолина», было «Сказание о Науглафринге» (Ожерелье Гномов, в которое вставили Сильмариль): его заключительные слова я цитировал в книге «Берен и Лутиэн», стр. 241:

Вот так все судьбы фэйри сплелись в единую прядь, и прядь эта – великое сказание об Эаренделе; и к истинному началу сего сказания подошли мы ныне.

Можно предположить, что «истинное начало» «Сказания об Эаренделе» должно было последовать за словами, которыми закончилось «Сказание о падении Гондолина» (стр. 117):

Ныне же изгнанники Гондолина поселились в устье Сириона у волн Великого моря <…> и взрастает Эарендель в доме отца своего, и прекрасен он обличием среди лотлим, и великое сказание о Туоре подошло к завершению.

Но «Утраченное сказание об Эаренделе» так и не было написано. От начального периода осталось немало набросков и заметок и несколько очень ранних стихотворений, но ничего такого, что хотя бы отдаленно соответствовало бы сказанию «Падение Гондолина». Привести здесь и подробно проанализировать эти зачастую противоречивые наброски с их обрывочными фразами не представлялось возможным, поскольку шло вразрез с целью двух книг, посвященных ретроспективному сопоставлению легенд в процессе их эволюции. С другой стороны, сюжет о разрушении Гондолина очень подробно изложен в исходном «Сказании»; история выживших – это весьма важное продолжение истории Древних Дней. Потому я решил вернуться к двум ранним текстам, в которых рассказывается повесть о конце Древних Дней: к «Очерку мифологии» и к повествованию «Квента Нолдоринва». (Как я уже отмечал в другом месте[18], «может показаться странным, что “Квента Нолдоринва” является единственным (после “Очерка”) завершенным текстом “Сильмариллиона”»).

* * *

В силу этой причины далее приводится заключительная часть «Очерка» 1926 года, сразу после слов (стр. 130): «Уцелевшие [из народа Гондолина] добираются до Сириона и отправляются к земле в устье реки – к Водам Сириона. Ныне Моргот торжествует полную победу».

Окончание «Очерка мифологии»

Эльвинг встречает беженцев из Гондолина

В устье Сириона жила Эльвинг, дочь Диора; она приняла уцелевших из Гондолина. Они становятся народом мореходов, строят немало ладей и живут в дельте близ самого моря, куда орки забредать не смеют.

Ильмир [Улмо] упрекает Валар и велит им спасти уцелевших нолдоли и Сильмарили, в коих одних ныне жив свет былых дней благодати, когда сияли Древа.

Сыны Валар во главе с Фионвэ, сыном Манвэ, ведут в поход воинство, и в его составе – все квенди, но, памятуя о Лебединой гавани, мало кто из телери присоединяется к ним. Кор опустел.