Падение империи

– Ваше величество совершенно правы, – начал Саган-паша, – город запасся провиантом и водой на долгие месяцы, а его толстые стены неприступны и сводят на нет все наши усилия, отнимая у войска огромные силы. Необходимо с помощью военной хитрости выманить противника за черту города и разбить его силами нашей конницы, которая до сих пор бездействует.

– Что-то я сомневаюсь, что греков можно хитростью выманить из города, – вяло отреагировал султан на предложение Сагана,– если раньше они предпринимали смелые вылазки, то сейчас всё больше предпочитают оставаться за крепостными стенами. У кого есть ещё предложения?

Прочие военные предпочитали молчать, боясь прогневить султана неразумными соображениями. Все они были лихими вояками, но проявить свою стратегическую инициативу не могли.

После затянувшейся паузы молчание нарушил великий визирь Халал:

– Хоть я человек и не военный, однако хочу высказать свое мнение. Крепостные стены города являются его надёжной защитой, но они же являются его головной болью.

Сказанное Халалом заинтриговало султана, он одобрительным жестом велел ему продолжать.

– Протяжённость стен города, если считать морские тоже, очень велика. Защитить их горожанам невозможно в силу своей малочисленности. Пока же они смогли сконцентрироваться на сухопутной части и умело отражают наши атаки. Я уверен, что если мы будем одновременно атаковать и с суши, и с моря, то непременно добьёмся успеха, ибо противник не обладает силами, способными отражать нападение на всём протяжении своих крепостных стен.

– Мысль отличная! Но как нашим судам проникнуть в Золотой Рог? Заградительная цепь препятствует этому,– возразил Исхак-паша, бросив взгляд на султана, словно стараясь прочитать его мысли.

– Морем попасть в бухту нашим кораблям действительно невозможно. Их придётся перетащить по суше.

Услышав эту неосуществимую на первый взгляд мысль, Мехмед встрепенулся. Он был большим любителем всего дерзкого и невозможного, и потому идея великого визиря пришлась ему явно по душе.

– Перетащить корабли по долинам и холмам? Это неосуществимо! – возразил Исхак-паша.

– Очень даже осуществимо! – радостно воскликнул султан,– мы же перетаскивали сюда огромную пушку. Таким же способом мы перетащим галеры и окружим город со стороны бухты. Немедленно поручите нашим специалистам составить карту местности и соответствующий план действий.

Султан настолько загорелся этой идеей, что, быстро закончив военный совет, приступил к её осуществлению.

Но одно дело тянуть тяжёлую пушку по равнине, и совсем другое переправлять галеры по оврагам и возвышенностям. Но для Мехмеда не существовало ничего невозможного, и он решил претворить этот дерзкий замысел в жизнь.

Когда военные разошлись, султан сказал Халалу:

– Военная хитрость нам тоже необходима. Нужен надёжный человек, который смог бы действовать изнутри. Припоминается мне, что в Константинополе у нас был такой?

– Вы правы, ваше величество, – ответил визирь, – его зовут Селим. Это он нашёл для нас хорошего «добродетеля» при дворе императора Константина и смог раздобыть план укреплений города, однако едва избежал смерти и вынужден был вернуться.

– Его надо немедленно отправить туда вновь под любым предлогом. Он пригодится нам в самое ближайшее время.

– Слушаюсь, ваше величество, – с поклоном ответил Халал.

– Насколько мне известно, в столице Византии в большом императорском дворце хранятся большие запасы золота,– сказал Мехмед.

–Совершенно верно, – ответил Халал, – наш «добродетель» неоднократно сообщал нам об этом.

– Ты должен сделать всё, чтобы оно сохранилось в целости и сохранности к моему въезду в город. Поручи это нашему «добродетелю». Посули ему хорошую награду и чин уже при моём дворе, – сказал Мехмед.

– Мудрость твоя велика, мой повелитель, – вместо ответа подобострастно сказал Халал.

Джованни Джустиани внимательно вглядывался в горизонт. Вот уже вторые сутки он с тремя генуэзскими галеонами и одной галерой поджидал прибытия из Венеции каравеллы «Фортуна», которой командовал знаменитый венецианский капитан Кокко. Он должен был присоединиться к ним и возглавить их поход в Константинополь, куда они спешили на помощь осаждённым.

Джустиани возглавлял отряд из восьмисот хорошо вооружённых генуэзцев, готовых защитить восточный бастион христианства от османской экспансии. Они везли провиант, а также оружие, столь необходимое для обороняющихся. Джустиани лично попросил Кокко возглавить их морское путешествие и присоединиться со своим кораблём у самой юго-западной оконечности Апеннинского полуострова, так называемого «каблука итальянского сапога».

Кокко, несмотря на свой молодой возраст, уже успел прославиться на весь латинский мир как храбрый военный моряк и к тому же умелый флотоводец. Не ведая, что такое страх, он мог броситься в самое пекло морского боя и сразить врага. Безграничная смелость позволяла ему одерживать победы там, где это считалось невозможным. Кокко с радостью откликнулся на призыв знаменитого командора возглавить морской поход против турок.

– Вижу паруса на горизонте! – крикнул наблюдатель с высокой мачты.