Падение империи

– Ну наконец-то, – облегчённо вздохнул Джованни, – Кокко плывёт к нам.

К ним действительно на всех парусах стремился корабль. По мере приближения его очертания становились всё чётче. Венецианское судно было построено на манер английских каравелл и представляло собой трёхмачтовый парусник с изящными линиями и мощным артиллерийским вооружением на борту. В отличие от громоздких испанских галеонов он был более лёгким и соответственно манёвренным.

Каравелла приблизилась. С неё отошла лодка, и вскоре на палубу поднялся молодой шкипер исполинского телосложения с обветренным грубым лицом.

– Приветствую вас, сеньор командор! – с поклоном сказал новоприбывший здоровяк.

– Здравствуй, Кокко! Я рад, что ты откликнулся на мой призыв и согласился возглавить наше морское путешествие,– ответил Джустиани и, повернувшись уже к военным, добавил,– господа, представляю вам знаменитого капитана Кокко – грозу всего Средиземноморья. Его присутствие сделает наше плавание намного безопасным.

– Благодарю вас за доверие, – ответил Кокко, – ваше приглашение было очень кстати. Я давно хотел поразмять кости. В нашем городе, кроме лазанья по ночам в спальни чужих жён, более ничем рискованным не займёшься.

– Однако увеселительную прогулку я вам не гарантирую. Турки – серьёзные враги.

– Вот как раз таких мне давно не хватало, – сказал Кокко, потирая руки от предвкушения хорошей стычки.

– Прошу вас, сеньор шкипер, ознакомиться с судами и командами.

Шкипер окинул взглядом галеоны и, увидев одиноко качающуюся галеру, недовольно произнёс:

– А это что за вёсельная калоша? Сеньор Джустиани, я же предупреждал, чтобы были только парусники.

– Видишь ли. Мы взяли с собой много провианта для осаждённых, а в трюмах галеонов не нашлось достаточно места. Вот и пришлось погрузить всё на галеру.

– Провиант мы перегружаем в трюм «Фортуны». Он полупустой, а галера пусть разворачивается и плывёт обратно в Геную.

– Лишнее судно никогда нам не помешает, – сказал один из офицеров Джустиани седовласый Джузеппе.

– Помешает. На галере ночное плавание невозможно. Я же собираюсь плыть и днём, и ночью. Вы же все спешите на помощь осаждённым, а с вёсельным судном мы поспеем, когда турки уже займут город.

– Пожалуй, ты прав, Кокко, – согласился Джованни,– сию же минуту выполнить приказание командира эскадры!

Тотчас матросы кинулись перегружать галеру.

– А вас, сеньор Джустиани, я бы попросил вместе с остальными офицерами перебраться на «Фортуну».

– Это от чего же? – удивился командор.

– Оттого, что каравелла назначается мною флагманским судном. Она хоть и меньше размерами, зато вооружена лучше этих неповоротливых галеонов. К тому же, насколько я разглядел, каюты на «Фортуне» более просторны и уютны.

– Ну это мы ещё поглядим, – проворчал Джузеппе, с недовольным видом усаживаясь в лодку.

Перегрузив провиант на каравеллу и распрощавшись с галерой, небольшой латинский флот под командованием Кокко взял курс на Константинополь.

Было безветренное апрельское утро, когда парусники появились перед морскими стенами Константинополя. Осаждённые жители города радостно встречали долгожданную подмогу. Горожане, наконец, почувствовали, что христиане Западной Европы протягивают им руку.

Судна, возглавляемые капитаном Кокко, уверенно плыли к заградительной цепи бухты Золотого рога.

– Ну где же ваш хвалёный турецкий флот, сеньор Джустиани? – с ухмылкой произнёс Кокко.

Противник не заставил себя долго ждать. Турецкий адмирал болгарского происхождения уже дал команду своим галерам не допустить проникновения латинского флота в спасительную бухту.

– Вот и турки, сеньор Кокко! Встречайте их! – с иронией ответил командор.

Суда османов в основном были мелкие и вёсельные. В количественном отношении они намного превосходили эскадру Кокко. Однако это его абсолютно не смущало. Он с высоты своей каравеллы хладнокровно наблюдал за турками, которые заполонили всю акваторию перед Константинополем.

Сразу пять судов противника изготовились взять на абордаж флагманский корабль. На борту у каравеллы всё было готово для отражения атаки. Тридцать бомбард судна, отлитых из бронзы, были давно заряжены и ждали приказа капитана. Арбалетчики, спрятавшиеся за высокие борта, напряжённо выжидали. Кокко только измерял расстояние до неприятеля, и когда осталось не больше ста шагов, взмахнул правой рукой. Это означало, что все орудия правого борта должны выстрелить по противнику. «Фортуна» начала изрыгать пламенные ядра. Одновременно арбалетчики привстали из-за бортов и, прицелившись, выпустили стрелы. Кокко стремительно бросился на корму и ухватился за руль. Развернув судно по ветру, он направил его нос на скопившиеся галеры противника, стремясь протаранить их. Три генуэзских галеона в точности повторяли действия каравеллы Кокко. Турецкие суда начали один за другим тонуть, ломаясь, как щепки, под тяжёлыми ударами парусников.

Кокко старался не ослаблять ход каравеллы, без конца держа её на попутном ветре. Он взмахнул на этот раз левой рукой и сразу же загремели орудия с левых бортов всех четырёх судов.