Падение империи

– Приветствую вас, господа! – сказал логофет.

– Знакомьтесь. Это Роман Рштуни – логофет его императорского величества, – представил Соломон.

– Прошу вас присаживайтесь, сеньоры. Присоединяйтесь к нашей трапезе, – вежливо пригласил их Лука.

– Я уже информирован, что вы намереваетесь спалить турецкий флот,– улыбаясь сказал Роман, -но как вы это собираетесь сделать?

– Мы поплывём туда ночью на галере и закидаем суда противника горящими факелами, -поделился своим планом Лука.

– Отличная идея, хотя и несколько рискованная.

– Вот ради этого риска мы и приплыли сюда, – откровенно признался Кокко, – а то мы с Лукой помирали от скуки в Венеции.

– Хорошо, сеньоры. Но тогда я предлагаю воспользоваться не факелами, а более эффективным средством.

–Чем же?

– «Греческим огнём», – сказал Роман и подал знак Соломону.

Тот вышел из каюты и вернулся с несколькими ёмкостями.

Так называемый «греческий огонь» представлял собой легко воспламеняющуюся жидкость, состав которой на протяжении многих веков греки хранили в строжайшей тайне. Благодаря ему они одерживали победы во многих баталиях как в сухопутных , так и морских. С появлением пороховой артиллерии актуальность этого вида оружия была несколько утрачена, однако в ближнем бою оно было пока незаменимо.

– Мы слыхали про ваш огонь, но никогда не видели его в действии, – признался Лука.

– Ничего страшного. Наш офицер покажет вам, как им пользоваться.

– Отлично. Нам ещё нужна галера с хорошими гребцами.

– Об этом я тоже позаботился, – уверенно сказал Роман, – галера уже стоит у вашего борта.

– Благодарим вас, господин логофет, – сказал Кокко.

– Не стоит благодарности. Я лишь исполняю свой долг.

– Тогда, за успех дела! – поднял свою чарку Кокко.

– За успех! – подхватили его остальные и дружно выпили.

Все вместе стали закусывать нехитрой корабельной едой.

– Послушай, Кокко, – начал Роман, – такого храбреца, как ты, я никогда не видал. Не можешь прожить и дня без какой- нибудь бузы.

– Таким меня моя мать родила, – сказал великан, похлопывая себя кулаком по груди, – не могу я без драки. Мой отец хотел из меня купца сделать. Представляешь, Лука, я торгую заморскими тканями для наших венецианских кокоточек.

Раздобревший от византийского вина помощник разразился таким хохотом, что затряслись бутылки на столе.

– А есть ли у тебя братья? – спросил Соломон, – таких храбрецов, как ты, надо чтобы побольше было.

– К сожалению, нет у меня братцев,– сказал с досадой Кокко, – богу было угодно, чтобы моя мать умерла, родив напоследок младшую сестрёнку.

– Ну и не надо. Нам хватает и тебя одного. А то представляешь таких, как ты, ещё трое. В Венеции вообще нормальных жён бы не осталось. Ты бы со своими братцами их всех совратил,– сказал захмелевший Лука и громко захохотал.

Соломон, который плохо понимал о чём идёт речь, тоже невольно засмеялся.

Один только Роман сидел сосредоточенно и о чём то напряжённо думал.

– А как зовут твою сестру? – внезапно спросил он.

– Ох, лучше не спрашивай про неё, -сказал Кокко со вздохом, – она нам такое горе учинила, от которого мой отец до сих пор не оправился.

– Что же, если не секрет? – спросил Роман.

– Умудрилась сбежать со своим возлюбленным, – с трудом проговорил шкипер,– тоже мне, сорвиголова в женском обличии.

–Вся в братца, – продолжал отшучиваться Лука.

– Твою сестру зовут Лучия? – вдруг спросил Роман.

–Да. Откуда тебе известно?– сразу стал серьёзным Кокко.

– Лука. Как полное имя вашего шкипера? Уж не Энрико ли?

– Энрико, – ответил Лука сразу став серьёзным.

– Энрико Джуджаро, – громко сказал Роман, – да будет тебе известно, что твоя сестра, Лучия Джуджаро, была похищена архиепископом болонским и передана в гарем к турецкому султану. Её спас от смерти вот этот славный юноша. Он, рискуя своей жизнью вместе со своим дядей, царство ему небесное, вытащил её из реки, когда евнухи собирались утопить её.

– Ты хочешь сказать, что дядя Умберто, архиепископ болонский похитил сестру Кокко? -спросил Лука.

– Именно так. Кстати, из-за этого он и поплатился жизнью, – хладнокровно ответил Роман.

– Каким образом?

– Я подставил архиепископа как византийского лазутчика, и Мехмед казнил его. Таким образом я отомстил за похищение Лучии.

Кокко сидел с вытаращенными от удивления глазами и не мог произнести ни одного слова.

– Я вам не верю. Это невозможно. Она сбежала из дому. Мы давно считаем её мёртвой для нас, – сказал он невнятно.

Роману показалось, что на глазах у этого великана появились слёзы.

Кокко встал со своего места и быстрыми шагами вышел из каюты.

– Зачем вы так? – посетовал Лука, – такими вещами не шутят. Это их семейная трагедия. А если всё это совпадение? Если окажется, что эта девушка вовсе не его сестра?

– Уверяю тебя, Лука, всё сходится. Это она, – сказал уверенно логофет.

– И где же она сейчас?

– Здесь, в городе.

– В Константинополе? Что она здесь делает?

– Она моя жена, – наконец произнёс Роман.

Внезапно дверь каюты распахнулась, и Кокко грубо произнёс:

– Лука, хватит тебе лясы точить! Вставай сейчас же! Ночь проходит. Нам надо успеть сделать задуманное.