Падение в бездну

— Давай, Мишель, — сказала она. — Я знаю, тебе надо рассчитаться с большим долгом. Здесь у меня не получится ревновать.

— Спасибо, Жюмель, — прошептала Магдалена, подошла к Нострадамусу и протянула ему руку.

Он покрыл ее нежными поцелуями, а она сказала:

— Не надо мучить себя тем, что ты виноват передо мной. Прошло уже столько лет… Ты никогда не был злым. Если ты и причинил мне зло, то только потому, что, как и все мужчины, безотчетно разделял взгляды вот этого демона.

И она указала на Ульриха. Тот выглядел рассеянным: может, обдумывал возможные последствия происходящего.

А Нострадамус плакал, прижав к сердцу руку Магдалены. Он с нежностью выпустил ее из ладоней и сказал:

— Ведь я убил не только тебя, но и наших детей.

— Да нет же, вон они.

Магдалена указала на три звезды, сиявшие белым светом и хорошо видные на небе.

— Та, что в середине, — это я. Нет такой звезды, у которой не было бы души, и нет такой души, которая не была бы звездой.

Нострадамус судорожно разрыдался, притянул к себе Магдалену за плечи и обнял ее крепко-крепко. Он долго не выпускал ее из объятий, пока немного не успокоился и не вспомнил о Жюмель.

— Прости меня, — сказал он. — Думаю, ты меня понимаешь.

Она вздохнула.

— Конечно понимаю. Когда-то я тебе сказала, что Магдалена была намного сильнее меня. Она и сейчас сильнее. Она и есть ось той Троицы, которую ты хочешь воспроизвести. А обо мне не беспокойся, я всегда умела о себе позаботиться. У меня и в этом аду получится.

Тут Ульрих вышел из оцепенения.

— Какая трогательная семейная картинка! Это и есть враги, с которыми вместе ты будешь со мной драться, Мишель? Две дамочки, обе бывшие проститутки?

Нострадамус отстранился от Магдалены и скрестил руки на груди.

— Ты хорошо знаешь, что это они и есть. Ульрих, ты начинаешь бояться. Они любили меня, но в глубине души оставались моими врагами. С ними я и создам круг, который поможет перестроить Вселенную. И ты ничего не сможешь сделать. Маг не может быть настоящим Магом, если не обладает внутренней чистотой. Ты ею не обладаешь.

— А ты, значит, обладаешь?

— Чтобы ее достичь, мне понадобилась целая жизнь. И только в конце жизни я понял: чтобы уподобиться Богу, надо сочетать в себе самом и мужское, и женское начало. Думаю, что мне это удалось.

— Удалось, — прошептала Магдалена. — За это я тебя и люблю.

— И я тебя люблю за то же самое, — сказала Жюмель.