Падение в неизбежность

– Постараюсь… – промямлила Марина и уставилась на Казанский собор.

«Может, покреститься?! Прийти прямо сейчас, найти батюшку и всё выложить как есть. Мол, так и так, ищу спасения…» Она представила, как тот строго посмотрит на неё, а может, и с позором выгонит, хотя, по идее, должен наставить на путь истинный. Бред какой! Марина попросила у проплывающей мимо официантки ещё одну чашку капучино.

– Только без корицы, пожалуйста.

«Вот, видно, и началось. То не то, это не так!»

Вика не сразу узнала Маринку. Та, уставившись в окно, съехала со стула и чуть ли не лежала, вытянув ноги.

– Если бы не сапоги, в жизни бы тебя не узнала! А костюмчик где такой нарыла?

Вика плюхнулась на свободное место и начала заправлять за уши выбившиеся тонкие пряди волос. В отличие от Маринки, с шевелюрой у Виктории была беда, если не сказать катастрофа. Свою парикмахершу Лизу она давно взяла в полон, платила вдвое больше и вызывала на дом практически через день.

– Что, Лизавета заболела? – Марина расплылась в улыбке.

Вика шутку не оценила и уже готова была приобидеться, как вспомнила, что приехала на встречу с подругой совсем по другому случаю и зацикливаться на себе не есть правильно.

– Рассказывай давай. Не томи! Никогда тебя такой не видела.

Марина посмотрела на Вику глазами печальной коровы и снова упёрлась взглядом в Казанский собор.

Виктория была хорошей подругой, Марина давно вросла в неё всем своим существом и с первой минуты их знакомства поняла: такого человека в её жизни ещё не было. Когда ходила на восьмом месяце беременности, они переехали с Игорем в Разлив, на дачу к его родителям: врачи посоветовали больше бывать на воздухе и обязательно двигаться, а не лежать весь день в кровати и наращивать массу. Дача на неё кардинально не повлияла, вес рос, и она каждый раз нехотя ехала в город в женскую консультацию выслушивать очередные нарекания. Ей было скучно и уже несколько утомительно носить огромный живот, с трудом переворачиваться с боку на бок, мучительно натягивать ботинки и постоянно жалеть себя. Не спасал даже Игорь, который, как терпеливая наседка, выполнял любой её каприз и втайне не мог дождаться, когда же она родит и наступит долгожданный покой. То, что вредничала и порой была невыносима, Марина не отрицала, но с собой ничего поделать не могла и рожать страшно боялась.

– Если вопрос встанет, кого спасать, меня или ребёнка, спасайте ребёнка! – с твёрдостью заявляла Марина, потом искренне горько ревела, словно всё давно предначертано.

Игорь сам чуть не плакал, уговаривал и доказывал, что это величайшая глупость – думать о таких вещах. Марина извинялась и опять заводила свою шарманку, мучая преимущественно Игоря. Один раз и Степан Емельянович стал невольным свидетелем Маринкиной истерии, не стесняясь, назвал её манипулятором и эгоисткой и отметил, что не будь она беременной, высказался бы гораздо жёстче.

Как-то к ним в Разлив заехал Женька, близкий друг Игоря, и не один, а с симпатичной девушкой. Это была она, Виктория, – милая, улыбчивая и очень простая в обращении. Женя недавно с ней познакомился, и было видно, что влюбился всерьёз, и очень обрадовался, когда Марина потихоньку показала ему кулак, убедительно вытянув большой палец в знак одобрения. С первых минут общения девчонки так расположились друг к другу, что проболтали весь вечер, словно сто лет знакомы.

В детстве Марина почему-то больше дружила с мальчишками. Брат люто ревновал к ней своих приятелей и, если заходили в гости, запирался с ними в комнате, чтобы она, не дай бог, не зашла и не перетянула на себя всё внимание. Особенно Артём ненавидел справлять свой день рождения, когда было непонятно, кто именинник – он или она, обижался, и они целую неделю играли в молчанку.

Уже в старших классах она близко сдружилась с Леной, даже какое-то время сидели вместе за одной партой. Их дружба продлилась чуть больше года, не поделили мальчика. Ленка решила: раз он ей так сильно понравился, значит, Маринка должна уступить. А на самом деле нравилась ему именно Марина, не за него же решать, кого любить. Только Лена этого принять не могла, да и вообще вечно пыталась доказать, что красивее и умнее. Кому это понравится?!

В институте появились новые подружки, болтались вместе, но особой привязанности ни к кому не испытывала, могла бы и без них обойтись. А вот без Вики уже никак не могла. Когда крестили Сашу, крёстной стала Виктория. Сначала даже слезу пустила от оказанной ей чести и очень волновалась в церкви, когда на руках младенца держала, боялась, вдруг проснётся и разревётся и все подумают, что она не оправдала доверие, не справилась, тем более что совсем недавно дружить начали. Саша не заорал и только, когда в купель окунали, покряхтел немного и тут же опять заснул. А через год и у Вики дочка родилась, Катюша. Женя к ним тогда сразу примчался, как отвёз Вику в роддом. Время позднее, они с Игорем уже спать ложились, когда заявился Женька с выпученными глазами.

– Рожает! Уже и воды отошли! Это не опасно? Марин!