Падре

– Нет, – сказал он, широко улыбнувшись. – Но Лауры сейчас нет дома.

– О… ну, это печально, – ответил я, всматриваясь поверх его плеча, чтобы понять

врёт он или нет, но я никого не увидел. – Как думаешь, когда она вернётся?

Он пожал плечами. – Она не сказала. Я присматриваю за домом с братом.

– Могу я… ненадолго войти? – спросил я. – Я как раз собирался приготовить для

всех вас ужин, и я принёс все эти вкусности. – Я опустил пакет, чтобы показать ему

продукты, и его глаза заблестели от любопытства.

– Выглядит вкусно, – сказал он и открыл дверь чуть шире, чтобы я мог войти

внутрь.

– Спасибо, бро, – я потрепал его по голове, разлохмачивая волосы.

Он усмехнулся и сказал. – Бро? Никто не называл меня бро.

Он казался действительно возбуждённым, от того, что его назвали бро. Как будто

от этого он чувствовал себя старше или типа того.

Я улыбнулся в ответ. – Теперь ты мой бро.

– О, да, – он вскинул кулак в воздух, рассмешив меня.

– Чувак, зачем ты его впустил? – Диего щёлкал каналы на телике и нахмурился при

виде меня.

– Потому что он наш друг, – заявил Бруно.

– И кто так сказал?

– Я.

Я ухмыльнулся и дал пять Бруно. – Спасибо, бро.

Диего закатил глаза. – Проехали.

– Я обещаю, сегодня я не буду тупоголовым доставалой, – промолвил я.

– Ага, да.

– Эй… я вообще–то стараюсь, ничего? – сказал я.

– Нет, ты пытаешься залезть к моей сестре в трусики, – возразил он, приподнимая

бровь.

– И? Тебе никогда не нравилась цыпочка?

– Она – моя сестра, – усмехнулся он. – И, фу.

– Что, не любишь девчонок?

– Конечно, люблю, – сказал он. – Но не в этом доме.

– Ну… а я люблю в этом доме. Твоя сестра и я – мы о чень близки.

Он моргнул несколько раз и скривил лицо. – Пожалуйста, хватит, я не хочу этого

слышать.

– Слышать, что? – спросил Бруно.

– Ничего, – пробормотал Диего, насмешив меня.

Бруно сел с ним рядом, и они начали смотреть какое–то тв–шоу, пока я

выкладывал покупки на кухонную столешницу, а затем начал всё распаковывать. Именно

в этот момент мои глаза скользнули по кухне в гостиную и упёрлись в фото, стоящее на

маленьком столике. Засовывая курицу в холодильник, мои глаза были полностью

поглощены этим изображением. Моё тело двигалось инстинктивно, и чем ближе я

подходил, тем труднее становилось дышать.

Мои пальцы дрожали, когда я поднял фотографию и уставился на неё.

Было чувство, будто моё сердце вырвется из груди.

Будто я примёрз к полу.

Потому что под моим большим пальцем было изображение женщины, которую я

убил… и на этом же столике лежало её кольцо.

– Что случилось? – спросил Бруно, выдёргивая меня из собственных мыслей.

Холодные мурашки забегали по моему позвоночнику, и я поставил фотографию

обратно. Полностью опустошённый, я ответил. – Ничего, – пока шёл к двери. – Мне нужно

идти.

– Почему? – спросил Бруно, уставившись на меня, когда я открыл дверь.

Но я не мог ответить на его вопрос.

Только Лаура может.

Стиснув дерево, я вздохнул и выглянул на улицу, желая забыть о том, что только

что увидел. Желая, чтобы я мог повернуть время вспять. Затем я закрыл за собой дверь и

побежал.

Она знает.

Я убил её мать.

Глава 21

Я закрыл заднюю дверь и сел на скамейку позади церкви. Только что закончил

очередную проповедь и в этот раз я, правда, старался, но было ощущение чего–то

неправильного. Лауры, конечно же, не было. Хотя я надеялся, что она может прийти.

Я схватил сигарету, зажёг её, выдохнул дым и уставился в землю. Прямо там, двумя

фунтами ниже, было спрятано тело её матери. Я вздрогнул, не желая думать о той ночи,

хотя она постоянно была у меня в голове.

Хуже всего, что она знает.

Она знает, что я убил её мать.

Она узнала кольцо, взяла его, и теперь она ушла. В конце концов, кто захочет

остаться с убийцей собственной матери?

Я сделал ещё затяжку и подумал о том, чтобы позвонить ей. Я должен ей всё

объяснить. Это единственный путь, чтобы увидеть, простит ли она меня. Я не хочу терять

её. Даже, если она его дочь.

Я сглотнул при мысли о нём, желая раздавить его череп своими большими

пальцами.

Чёрт.

Ещё затяжка.

Чёрт побери, мне нужна эта сигарета больше, чем эта грёбаная проповедь. В

любом случае, я был слишком отвлечённым.

Единственной вещью, которая могла успокоить меня прямо сейчас, это

необходимость выяснить, что она чувствует по отношению ко мне…и, в случае удачи,

поговорить об этом. Поэтому я достал телефон из кармана и набрал её номер. Телефон

зазвонил, но никто не поднял трубку и вскоре звонок был отправлен на голосовую почту.

Вздыхая, я вновь опустил телефон. Конечно, она не возьмёт трубку, зная, что это я

звоню.

Внезапно, громкий хлопок и крики заставили меня спрыгнуть со скамейки и

побежать обратно в церковь. Это Карл…, и он лежит на полу, в середине зала, а вся его

рубашка в крови. Я сразу же огляделся и рассмотрел парня, убегающего с пистолетом в

руке. Я его узнал.

Он был одним их тех, кто забрал мою жену.

Сжав кулак, я раздумывал, стоит ли пойти за ним, но когда услышал, как Карл

закричал от боли, то проигнорировал своё желание и подошёл к нему.

– Дерьмо, – пробормотал Карл. – Меня подстрелили.

Я посмотрел на его живот, и увидел, как кровь просачивается сквозь рубашку.