Падшее Просвещение. Тень эпохи

Омфала – царица Лидии, к которой за убийство Ифита по приказанию Дельфийского оракула был отдан в трехгодичное рабство Геркулес. Неся службу Омфале, Геркулес подвергался унижениям и вынужден был носить женскую одежду. В конце концов он стал любовником Омфалы, о чем и рассказывает эта картина Буше. В свойственной ему манере рококо, художник поместил любовников в роскошную спальню, на кровать с малиновым балдахином. Любовники самозабвенно слились в страстном поцелуе, свидетелями которого были только амуры и мы, грешные. Еще чуть-чуть – и фривольная картина на мифологический сюжет может превратиться в самую обыкновенную порнографию. Но нет. К крайней черте мы только приблизились, а дальше – лишь буйная игра нашего собственного воображения. «Учитесь властвовать собой», ибо истинный жуир – это тот, который никогда не потеряет своей головы. Истинный жуир – это Геракл, это непобедимый воин на полях любовных сражений. По этой причине амурам здесь неинтересно. Они играют атрибутами героического – это трофеи свершенных подвигов. Амуры даже не поднимают взор туда, где на ложе любви Геракл совершает свой очередной подвиг. Герой-самец, герой – циничный соблазнитель – вот истинный идеал мужчины той поры. Наверное, по этой причине и был так популярен знаменитый Казанова?

Геркулес и Омфала

В мифологии Леда соединяется в страстном любовном соитии с Зевсом, который превратился в Лебедя. Художник здесь изображает сцену обольщения Леды. Леда и ее подруга любуются тонкой шеей красавца лебедя. Какой-то замаскированный фаллический образ. Но фаллос еще со времен Римской империи воспринимался как идеальное воплощение мужественности, или virile. На эту тему существует прекрасный комментарий в книге Паскаля Киньяра «Секс и страх». «Мужественность мужчины, – пишет Киньяр, – растворяется в наслаждении так же, как сам человек растворяется в смерти». Но здесь запечатлен момент лишь предвкушающий наслаждение. Отсюда и такое напряжение, исходящее от этой картины. Она полна эвфемизмами, намеками и недосказанностью. Но ясно, что это напряженное затишье перед бурей и фаллос самого Зевса предстает здесь в виде прекрасной длинной и тонкой шеи лебедя. Крепость вот-вот падет. Сам Зевс на наших глазах овладеет этой бесподобной красоткой, а, может, сразу двумя…

Леда и лебедь

Пан (греч.) – божество стад, лесов и полей. Сын нимфы Дриопы и Гермеса. Он был весь заросший волосами, бородатый, козлоногий, с козьими рожками. Входит в свиту Дионисия. Известен пристрастием к вину и веселью. Полон страстной влюбленности к нимфам и преследует их. Пан – это известный эротоман в греческой мифологии. Он не только игрив, но и может нагнать на человека «панический страх». А как это может быть связано с основными идеями века? Дело в том, что Пан возвращается в интеллектуальные сферы восприятия и познания вместе с идеями Руссо о «естественном человеке». Воображаемый образ «дикаря» был ему примером: «Его душа, ничем не волнуемая, отдается единственно чувству нынешнего существования, безо всякого представления о будущем, каким бы близким оно ни было, а его планы, ограниченные, как и его взгляды, едва простираются до конца дня». При этом его естественный человек от природы не порочен, хоть и не добродетелен. У него нет самолюбия, и он склонен был сочувствующим к страданиям других существ. Он не ведает и страстей, так как всегда может удовлетворить свое желание естественным путем. В жизни своего идеального (безусловно, идеализированного!) человека Руссо видел прежде всего торжество равновесия и гармонии. Эти философские идеи оказали огромное влияние на умы Европы, и мы видим в них именно влияние архетипа Пана, который есть не только образ, и не столько ролевой архетип и характер, сколько идея и принцип мироздания. Согласно ему, мир обладает изначальной целостностью, природа наполнена гармонией, человек обладает изначальной беспорочностью… и только цивилизация способна все испортить. Но на картине Буше нимфа Сиринга в страхе перед Паном превратилась в тростник, из которого Пан сделал свирель. На картине художник изобразил сцену появления Пана перед испуганной Сирингой.

Пан и Сиринга

Маркиза де Помпадур