Падшие

Я сидела на краю стола, встревоженная тем, что моя кожа до сих пор казалась горячей там, где кончики его пальцев задели бедро. Эта маленькая точка контакта выжглась в моей памяти. Зависимость. Ангелы вызывали глубинную зависимость.

Поэтому важно помнить, что они выдирали лёгкие из тел людей.

Дверь распахнулась, и лорд Соуриал прислонился к косяку; один локон упал ему на лоб, ореховые глаза искрились. Кольца на его пальцах сверкнули, когда он отпил вина.

— Что дальше? — спросила я.

Он вытянул руки, потягиваясь и давая мне прекрасный обзор на его грудь, словно ему нравилось чувствовать на себе мой взгляд.

— Идём. Я покажу тебе твою комнату.

Он снова вышел в коридор, и я последовала за ним. Я разглядывала коридор, пока мы шли. Сводчатый потолок высоко вздымался над нами, свет факелов подрагивал на тёмном камне.

Соуриал оглянулся через плечо, окинув взглядом, который сочился чистым сексом.

Я посмотрела вниз, чувствуя, что краснею. Он пытался заворожить меня, и мне надо было помнить, что я здесь ради Элис.

— У вас есть слуги?

— Конечно.

— Где они? — спросила я.

— Откуда мне знать? — он глотнул вина. — Служат где-нибудь.

Не очень помогает.

— Как хорошо вы знаете графа?

— Очень хорошо. Мы много войн прошли вместе, — он привёл меня к узким лестницам — они явно были построены давным-давно для смертных, и он там едва помещался. При подъёме его плечи задевали стены с обеих сторон, и тьма окружила нас.

Лестницы, казались, вечно тянулись вверх, ступени под моими босыми ногами ощущались холодными.

— За что он казнил того мужчину снаружи? — спросила я.

— У тебя много вопросов. Ты не можешь просто оценить тот факт, что лорд лично сопровождает тебя в твою комнату?

— Казнь была запоминающимся опытом. Мне стало любопытно.

— Граф убил его, потому что он был из Свободного Народа. А Свободный Народ считает, что нам здесь не место. Большинство из них — аристократы, лишившиеся власти. Их ряды множатся. Их надо победить, — он сверкнул мне лёгкой улыбкой, в его глазах плясал свет. — Полагаю, нам придётся поубивать их всех до последнего. И честно говоря, я вовсе не откажусь от хорошего сражения.

Лестничный пролёт привёл нас в новый коридор, где свет через высокие окна лился на плиты из песчаника.

Соуриал остановился перед чёрной арочной дверью.

Он открыл её, показывая огромную комнату со сводчатыми потолками. Она была сделана в форме шестиугольника с каменными стенами. С трёх сторон комнаты высокие окна впускали утреннее солнце. Лучи лились на круглый дубовый стол в центре.

Что самое важное, стол был сервирован обедом. У меня потекли слюнки, когда я подошла ближе. Пар поднимался от мясного пирога с подливкой и жареного картофеля. А вокруг него стояли миски с фруктами, свежим хлебом и сыром, и о небеса, что я сделала, чтобы заслужить это.

— Что это? — ошеломлённо спросила я.

— Твоя комната, — он показал на другую дверь в стене. — Там ванная, если захочешь освежиться.

У меня отвисла челюсть. Не знаю, почему я удивилась… ну то есть, это же замок.

— Вы серьёзно, что ли?

— Что?

— Я просто не могу поверить, что я буду жить здесь. Я никогда прежде не жила в месте, где ванная находилась бы в доме.

Он выгнул бровь.

— Все факты из твоей жизни такие тревожные?

— Вы себе не представляете, — я уставилась на стол, и мой желудок резко заурчал. Я схватила горсть виноградин, и терпкий вкус взорвался на моём языке. Виноград. Я ела его лишь раз, когда он случайно оказался на корабле, который я грабила. Я так и не забыла вкус. Капелька сока стекла по подбородку, и я вытерла её, а потом облизала палец.

Подняв взгляд, я увидела, что Соуриал смотрит на меня с пугающей интенсивностью. Я ожидала увидеть отвращение от моих манер за столом. Вместо этого он окинул меня чрезвычайно сексуальным взглядом, и в его глазах мелькнуло желание.

— Наслаждаешься? — промурлыкал он струящимся как виски тоном.

Моё дыхание участилось, и я отвернулась от него. На другой стороне в алькове из книжных полок стояла кровать, застеленная кроваво-красным шёлковым одеялом.

Две разные эмоции тянули меня в противоположные стороны: одной из них была радость, другой — раздражение. Я не сомневалась, что свисавшая с потолка люстра была из чистого золота. Простыни наверняка стоили целое состояние. А я выросла среди детей, которые голодали, среди матерей, умиравших от измождения.

У меня на языке вертелся миллион вопросов, но самым острым был… Почему я? Зачем давать мне такую комнату, достойную королевы? Я была всего лишь воровкой, ни больше, ни меньше. Я не имела значения.

Я прислонилась к колонне, которая возвышалась в центре комнаты, и просто ощущала голой спиной холодный камень.

Соуриал подошёл к гардеробу, стоявшему в арочном алькове возле кровати.

— Поешь, искупайся и потом найдёшь необходимую одежду здесь. Я вернусь за тобой позднее, — его взгляд скользнул по моему телу, и я почувствовала, как к коже приливает румянец.

Он подошёл ближе ко мне.

— Знаешь, я слышу, как бешено стучит твоё сердце, когда я смотрю на тебя.

Я стояла у колонны, глядя на него. А как я могла не смотреть.