Падшие из ада

– Сожалею, но он… погиб при взрыве мины, – от Юлии не укрылась небольшая заминка полковника, словно он выбирал, какую именно версию лучше озвучить, – Вам, к счастью, повезло больше. Осколочное ранение в ногу и легкая контузия. Мы обработали Ваши раны и наложили швы, уже через недельку будете бегать как ни в чем не бывало.

– При взрыве мины!? Какой еще мины!?

– Обычной, противопехотной, направленного действия, – ее собеседник недовольно взмахнул рукой, – знаете, если дверь заперта, то обычно это означает, что кто-то не желает, чтобы ее открывали. Но, как показывает практика, даже такие прямые намеки доходят не до всех. Приходится принимать меры.

– Взрывая людей!?

– А что я могу поделать? Дверей тут много, а бойцов у меня мало – приходится выкручиваться. Я должен быть спокоен, что по этажу не будут шастать все, кому не лень, путаясь под ногами и вмешиваясь в мои планы.

– О! У Вас, оказывается, есть План!

– Представьте себе! – Волочин довольно ухмыльнулся, – и, как видите, я вполне успешно воплощаю его в жизнь.

– Взять в заложники несколько тысяч беззащитных гражданских и морить их голодом и жаждой? Достойная задача для бывалого вояки, ничего не скажешь! – Юлия тряхнула головой, – ладно, выкладывайте Ваши требования. Если хотите, я могу выступить в роли парламентера, все необходимые полномочия у меня имеются.

– Требования!? – Волочин аж оскорбился, – уж не думаете ли Вы, что я пошел на такой риск, такие жертвы, поставив на карту абсолютно все, что у меня было, только ради того, чтобы выцыганить немножечко денег на карманные расходы для себя и моих друзей!?

– А ради чего же тогда стоило городить весь этот огород?

– Ради будущего, дорогая моя, – полковник подался вперед и его глаза возбужденно сверкнули, – будущего всего человечества!

– Мессианство!? Любопытно! Редкая забава в наше время, вот только заканчивается она всегда одинаково. Плохо заканчивается, – Юлия чуть отстранилась, глядя на Волочина с подозрением, – Вы когда в последний раз к психиатру заглядывали?

Разумеется, она осознавала, что играет с огнем. Дразнить человека, взявшего в заложники целый небоскреб со всеми жителями и безо всяких сантиментов убивающего каждого, кто вмешивается в его замыслы – не самая удачная идея. Но, одновременно, Юлия понимала, насколько высока ее ценность как заложника, а потому надеялась, что у Волочина хватит выдержки, чтобы не пристрелить ее в порыве гнева. Зато в раздраженном состоянии люди хуже следят за своим языком – глядишь, и сболтнет что-нибудь интересное.

– За мою черепушку не беспокойтесь, – полковник постучал кулаком себя по макушке, – я никому не позволял в ней ковыряться. Так что сегодня здесь я, возможно, единственный, кто более-менее нормален.

– Странные у Вас представления о нормальности!

– Во всяком случае, я не считаю, что жертва лоботомии может считаться образцом для подражания.

– Ваши взгляды на Психокоррекцию мне известны, но почему же сразу лоботомия!?

– Хорошо, тогда пусть будет кастрация, – Волочин презрительно фыркнул, – так лучше?

– Мне кажется, что из медицинских аналогий наиболее подходящей была бы пластическая хирургия.

– Да-да, облагородить всех по одному универсальному трафарету, стерев индивидуальные различия, убив личности и получив на выходе армию покорных и послушных слуг – это вполне в духе вашей семейки!

– Опять Вы все извращаете! – Юлия обнаружила, что сама начинает заводиться, – уж не знаю, быть может в Вас говорит армейское прошлое, но Вы почему-то видите в Психокоррекции инструмент для штамповки типовых шаблонных решений, в то время, как в действительности она по большей части является индивидуальной, «ручной» работой с каждым человеком. И ее задача, как и задача любого толкового пластического хирурга – удалить дефекты и недостатки, одновременно подчеркнув характерные яркие черты. Конвейерный подход тут неприменим, и мы не пытаемся ничего упрощать! Мы делаем людей лучше!

– Вряд ли я стану выглядеть лучше в глазах всех, кто меня знает, если решу пришить себе новое пластиковое ухо, – полковник чуть качнул головой, на секунду подставив под луч света ее обезображенную сторону, – я буду выглядеть клоуном, поскольку всем будет прекрасно известно, что это – фальшивка. Как большой красный нос на резинке. Оно неизбежно отвалится где-нибудь в суматохе, породив массу сопутствующих шуток и шуточек, а я смешным быть не хочу.

Юлия запоздало сообразила, что проведение параллелей с пластическими операциями в случае с Волочиным задело, возможно, его больную тему. Но теперь отступать и извиняться было уже поздно, так что она продолжила наступление.

– Да Вы битком набиты всеми мыслимыми и немыслимыми фобиями! – деланно ужаснулась девушка, – «фальшивка», «клоун», «отвалится»! На календарь посмотрите – Вы же лет на десять от жизни отстали, если не больше!