Пафосное стремление называться

Мартин единственным развитием разговора тоже видел переход к теме прав, но равных прав как выдуманных условий для искусственного уравнения существ — переход к теме стирания границ общественных конфигураций теми Единственными, что обеспечат своим руководством истину.

Каждый чувствовал провал своего плана, но к этому добавилось слишком близкое к сердцу ниоткуда взявшееся опустошение.

Конечно, Мартин не мог не высказать Тэ И (в меру возможности мягко) явное несогласие с её верой в людей и то, что видовые аспекты — то, в чём не нужно вообще состоять для истинного не-граничного перехода к другой реальности. Что мыслить надо глобальнее.

Как и Тэ И не могла не начать жарко спорить, не могла не выдернуть общую любимую книгу из его рук в поисках иллюстрации своей правоты.

А значит, по мановению волшебной палочки не могла не найти кусок описания ритуала на балу, который Мартин пришел перечитывать.

А значит, и всё понять, разрушая иллюзию всего лишь захватывающей дискуссии, в которую она с таким удовольствием хотела хотя бы ненадолго провалиться.

Всё-таки сейчас в её жизни палочками машут только феи со скверным характером.

Глава 21. Предпосылки вечности

Здоровые отношения здорово заканчиваются, а ебала длится вечно Анонимный мудрец

Она обманщица.

Она дружила, потому что боялась одиночества. Она говорит про неважность полового компонента, но обижается на «милая», «мисс» и прочие символические обозначения женского, и сама от этого с отвращением максимально бежит.

Она бьёт себя кулаком в грудь на предмет равенства и новых возможностей для всех, но на самом деле использует это как трамплин своего превосходства, и выбирала она всё всегда в соответствии с тем, насколько способна быть лучшей. В окружении, в среде — неважно.

Спрашивается, как ещё объяснить нелюбовь к Той Самой Странной Девочке, которая есть в любой школе? Только обнаруженной несостоятельностью Тэ И в широте мышления в ряде перспектив.

В общем, Тэ И была на учёбе только номинально — её мысли проносились по другим мирам.

Мартина на учёбе не было, что её неприятно беспокоило.

На уроках она все ещё задавала блестящие вопросы и давала блестящие ответы, но всё это не радовало — какой-то смысл сместился, а куда — понять было сложно.

Сейчас Тэ И перемешивала зелье блокировки воспалений в кабинете Профессора на совместном занятии с успевшими стать чужими представителями её бывшего и когда-то родного факультета выскочек.

Дедушка Недруга как обычно старался держаться к ней поближе, из-за чего Аристократка бросала в их сторону ревнивые взгляды.

Интересно, есть ли хоть кто-то, к кому она не ревнует?

За чтением инструкции по приготовлению зелья было удобно спрятаться в свои мысли.

Из головы не выходила ночь в ванной старост, и ей хотелось ещё. Но как по ощущениям, так и в сравнении с её потребностью, Мартин держался слишком спокойно.

А узнанная информация о плане его ритуала, как подсказал Тэ И случай и интуиция в библиотеке, и вовсе… глубоко задела её.

Странно, но ей всё больше хотелось сотрясаться от распирающего осязания своей власти, и главным критерием власти была подвластность того, по ту сторону. Она будто проглотила наркотик, который тянул её потребности и сделал странно благосклонной к жертве.

Ситуация тайного верховного плана Мартина на Самайн была помимо того, что опасна для неё, так ещё и носила характер оскорбления. Она как бы прерывала безусловное положение Тэ И в связи между ними, что было так нужно ей, но появилось кое-что пострашнее. Тэ И обидело то, что она не ожидала в себе увидеть.

А именно — плевок в искренность момента.

Да — душа, пока она есть, просит искренности, и, наверное, сплетение обстоятельств создало эффект пощёчины и предательства оттого, что их с Мартином увлечённое обсуждение близкой к сердцу литературы было сопровождено элементом подковерной игры, которая никогда и не прекращалась.

Кто бы мог подумать: Тэ И агрессивно разрезала лук порей, наблюдая за пузырившимся зельем, которое становилось зеленоватым, и отмечала, что завидует Мартину Сью.

При всём сделанном с ним, при всей силе её тайной и явной работы уничтожения его сути, Мартин всё ещё довольно прочно стоял на ногах и выражал спокойную… доброжелательность, с которой не вступал в противоречие. А ей это и было надо. Отсутствие спорного сплетения в нём уже представляло опасность плану. Чёрт, да и как вообще с этим можно было смириться?

А ещё у Мартина Сью была ясная, пусть и жестокая, проблемная, но цельная жизненная позиция…

Тем временем Профессор снадобий неторопливо проходил по рядам, осматривая результаты работ, а Тэ И кусала губу — было даже обидно, что то, чего ей так перестало хватать, а именно цельности, ясности ориентиров, ей и нужно было разрушать в Сью. Ещё и достаточно убедительно, чтобы это приносило свои плоды.

— Мисс Тэ И, вы как всегда на высоте… Хотя обычно вы справлялись немного быстрее. Возможно, не хватает здоровой конкуренции в лице мистера Сью.