Палач

С рычанием и руганью Мор Блеск Молнии, отделившись от строя, проносится мимо уже вскочившего гхэлла и в два удара искрящегося электроразрядами меча добивает обоих инвалидов, превращая их в неодушевленную груду твердой как древесина плоти. Мигом возвращается обратно. Строй «черепов» смыкается, закрывая прорыв – не меньше трех десятков уродливых здоровяков, смахивающих на ожившие кряжистые пни с вдавленными между плеч черепами, наседают на бойцов. Несмотря на пятидесятый уровень защитников и их силу, двух гхэллов, опрометчиво оказавшихся впереди линии танков, подминают. Тяжелые палицы крушат доспехи и головы упавших. Среди остальных поднимается яростный рев, пожирателей стараются отбросить, чтобы вытащить пострадавших из-под топчущей их толпы, но словно этого мало и из леса за первой волной выплескивается вторая, больше прежней. Шабл рывком выносится вперед, на моих глазах удар его могучего молота на несколько метров отбрасывает сразу двух тварей, по росту не уступающих минотавру. Следующий взмах – в сопровождении яркой вспышки и громового удара примененного умения, от силы которого, казалось вздрагивает сам воздух, и назад валятся раздробленной грудой уже трое обитателей Древа Смерти.

Воспользовавшись моментом, бойцы успевают выдернуть одного из раненых из свалки и оттащить в тыл, строй тут же смыкается, но иконка второго все-таки гаснет. С прибытием подкрепления пожирателей натиск усиливается, да так, что и Шабл теперь пятится, возвратившись в общий строй, под прикрытие танков. Те стоят, словно волнорезы, о которых разбивается прилив, но палицы шатунов лупят по их многослойным щитам с такой силой, что те трескаются и разлетаются в местах попаданий щепой.

Орудуя из-за их спин алебардами, гхэллы ожесточенно рубят наступающих, но их не убывает. Твари рвутся ко мне, невзирая на потери, и мне чертовски становится не по себе от такого целенаправленного нечеловеческого упорства. Я вдруг понимаю, что мы не выдержим этой атаки, не поможет ни храбрость, ни умения бойцов. Нас просто элементарно меньше. Наблюдая за боем, бессильно стискивая зубы и рукоять меча, я снова посылаю весточку Хорке, с просьбой поспешить. Черт побери! Ненавижу бездействовать. От меня мало толку, пока я в тылу. Хотя и понимаю, что сейчас это разумная мера предосторожности. Слишком многое зависит от того, уцелею я, или нет. Остро жалею, что до отката Теневого клейма еще несколько суток. Впрочем, не факт, что это умение подчинит пожирателей. К тому же у них чертовски могучий покровитель, а игры в переподчинение вражеских бойцов в первую очередь опасны для меня самого.

Зато эльф находит себе работу и без оружия – отбросив за плечо лук, он подхватывает лютню. И – наконец-то! Замечаю на мини-карте зеленую метку Фурии, она сокращает расстояние со скоростью несущейся в цель реактивной ракеты. Сразу нахожу ей применение, мысленно корректирую вектор её движения и приказываю принять боевую форму. Под звуки боевых аккордов эльфа, на волне рейдового усиления Гимном битвы, Фурия влетает в толпу сражающихся шипастым бронированным болидом. Ситуация мгновенно меняется кардинальным образом. Широко распахнутые крылья яростной бестии режут и раскидывают шатунов, словно лезвия гигантской косы, острое жало на конце хвоста пробивает тела и головы, могучие лапы сминают и отбрасывают оказавшихся на пути врагов, словно бумажные стаканчики, чудовищные челюсти с огромными клыками отрывают конечности. Первые ряды шатунов исчезают под стремительным натиском дикоши как трава под взбесившейся газонокосилкой.

Глядя на эту картину, Михонариум заразительно хохочет. Можно подумать, он увидел самую смешную сцену в своей жизни. Веселый малый наш эльф. Но я и сам невольно перевожу дух и улыбаюсь, испытывая неподдельную гордость за своего питомца. Похоже, всё не так плохо, как могло показаться. Вижу, как и Марана не удерживается от одобрительного кивка.

Будто сговорившись со зверюгой, в гуще сражающихся вдруг ярко вспыхивает трезубец линарца, подоспевшего всего мгновеньем позже Фурии. Скорее всего, так и есть – хитрый Рист воспользовался моментом атаки зверя, чтобы закрепить собственный успех без особого ущерба для себя. Его сияющая ртутным серебром фигура беспрепятственно скользит прямо в гуще врагов под усилениями аур Упоение битвой и Маятник, которые взвинчивают скорость атаки и сотворения чар, а также повышают ловкость и шанс уклонения. Рист двигается словно неуловимый призрак, оставляя после себя дымящиеся трупы, рассеченные световыми вспышками лезвий смертоносного трезубца. От большинства ударов он просто уклоняется, и лишь малую часть выпадов принимает на верхний левый наруч, в момент блока разворачивающийся в стальной щит метрового диаметра.