Палач приходит ночью

— Чтобы договариваться. В этой голове живет много такого, за что ты руку на отсечение дашь. Наши правила и методы. Агентура в вашей среде. Да куча еще всего. Таких, как я, просто так не убивают.

— Прав, комунячка, — согласился Звир. — Под пытками скажешь.

— Э, нет. Так скажу… Если договоримся.

Звир смотрел на меня в упор. И глаза его становились все более безумными.

Шагнул ко мне. В мой лоб упер люгер. Выстрелит или нет? Страшное желание его жгло — нажать на спусковой крючок.

Потом он опустил пистолет и вдавил ствол в мое плечо.

Понятно. Ярость желала выхода. Сейчас прострелит мою руку, чтобы я шел своим ходом, но сделать ничего не мог. Выплеснет таким образом сжигающие его чувства.

Эх, зря ты так, Звир. Не учили тебя в школе НКВД, что нельзя упираться стволом в противника. Особенно когда противник умел и силен.

Я отбил руку с пистолетом, одновременно шарахнув Звира лбом в переносицу. Что-то у него треснуло. Он упал на колени, из носа хлынула кровь. Он еще что-то хотел изобразить, но получил страшный удар ладонью по голове — специально меня так учили — и отключился.

Одновременно с этим грохнула автоматная очередь.

Палил Оглобля. Первыми выстрелами он срезал крысеныша у стены.

Купчик резко обернулся к нему, вскидывая карабин. И только успел крикнуть:

— Ты чего?!

Получил пулю в ногу и завалился.

— Да ничего! — улыбнулся радостно Оглобля. — Просто давно об этом мечтал.

А потом с улыбкой вдавил спусковой крючок. И автоматная очередь покромсала задергавшееся под градом пуль тело его давнего друга.

— Никогда его не любил, — все так же радостно улыбаясь, произнес Оглобля.

— И рассказать он много что мог про твои подвиги, — поддакнул я.

— Не без этого. Но не это главное, Ваня. Не поверишь, я лет с пятнадцати хотел его кокнуть. Потому что даже по сравнению с теми скотами, с которыми мне довелось общаться, эта скотина из ряда вон выходящая. Всем скотинам скотина! Так что благое дело сделал. Притом при задержании. Претензий ведь не будет? — испытующе и недобро посмотрел на меня Оглобля.

— Не будет, — отмахнулся я небрежно, поднимая с пола ТТ. — Чего застыл? Нам работу надо доделывать.

Завозился и стал приподниматься с пола Звир. Я помог ему. Вздернул его за шкирку, ощущая, насколько он физически слабее и что я могу его просто порвать на куски голыми руками. Прислонил к стене. Теперь зрачок ствола ТТ смотрел ему в разбитую переносицу.

Ох, как мне хотелось сейчас выстрелить. Чтобы эта слякоть не грязнила нашу жизнь. Чтобы за все ответил он именно здесь, именно сейчас. И только от моей руки.

Во мне отчаянно боролись долг и эмоции. Эмоции толкали: «Стреляй». Долг твердил, что живой Звир может сильно помочь нашей борьбе.

Я уже почти дожал спусковой крючок… Потом убрал палец.

Долг победил.

— На колени! — прикрикнул я.

Звир не спешил выполнять мой приказ. Тогда я сбил его ударом ноги на пол.

— На колени, руки за спину.

Звир повиновался. Я связал его специально приготовленным шнурком — крепко, по-партизански, так, что не развяжется.

Вскоре над хутором взмыла выпущенная мной зеленая ракета. Еще через несколько минут там стояли группа солдат ВВ и два оперативника. С удовлетворением и неким интересом рассмотрели, как лошадь перед покупкой на рынке, связанного Звира.

— Пошли шайку брать, — сказал я.

Ломиться через лес нам пришлось часа три. Прилично умотались. Но наконец вышли к цели. Уже была глухая ночь, правда, сегодня полнолуние, так что хоть что-то можно рассмотреть.

Пригляделись. Прислушались. Никакого шевеления и намека на присутствие разумной жизни.

— Точно там схрон? — прошептал я.

— А как же! — отозвался Оглобля.

Мы осторожно подобрались к месту, где должен был быть засыпанный осенними листьями и припорошенный снегом двойной люк.

— Сам пойду. — Оглобля спокойно поднялся во весь рост.

Он отряхнулся от снега. Расправил плечи и направился к схрону. Крикнул:

— Мазила, Тугуш, вы как службу тянете?!

Никакого ответа.

Он покопался в листьях под пригорком. И исчез, как по волшебству, будто сквозь землю провалился. Через некоторое время появился вновь на поверхности и помахал рукой:

— Заходи! Забирай груз!

Схрон был просторный, с казарменными помещениями, двухъярусными нарами, складом боеприпасов и оружия, кухней, отдельными комнатами для начальства. И весь завален телами.

Живыми! Они сладко посапывали.

— Хорошее зелье. Я бы еще прикупил, если недорого, — хмыкнул Оглобля.

— В аптеках пока нет, — ответил я.

Спецсредство «Нептун» только появилось у нас. Этот порошок добавляется в еду, водку, питье. Результат один — через несколько минут человек вырубается на много часов. И приходит в себя уже в камере.

Семнадцать человек, отведавших наваристого борща, в который Оглобля подсыпал отраву, так и прилегли поспать. Еще двое, не успевшие насладиться борщом, глядя на падеж своих товарищей, моментально смекнули, куда дело идет. Знали, что после такого волшебного сна обычно появляется НКВД. Так что тут же приняли мужественное и единственно верное решение — смылись в неизвестном направлении…

Глава четырнадцатая